Татьяна Бердникова - Паутина времени

– Да-да-да, – ядовито припомнила девушка, – «Навигатор» подвел.

– Неважно!.. – начал, было, возмущаться, молодой человек, вновь поворачиваясь к столу, как вдруг осекся.

Вольфганг, ослабленный ранами, утомленный чужой речью, стоял у стола и, не вслушиваясь в непонятные слова, спокойно ел большой ложкой какой-то салат. Выглядел он при этом совершенно довольным и умиротворенным, умирать в ближайшее время явно не собирался.

Ребята, растерянные поведением своего невольного подопечного, осторожно переглянулись, затем неспешно приблизились. Стульев вокруг стола не было, столовых приборов и тарелок тоже не наблюдалось, поэтому есть приходилось весьма варварскими методами, используя разве что те приборы, что были воткнуты в многочисленные салаты, но эта проблема казалась троице наименьшей из всех.

– Ему явно нравится… – наконец, негромко заметил Марк, – И, похоже, это все-таки не отравлено.

– Налетай! – резюмировал Пашка, и первым бросился к столу.

…По прошествии не меньше, чем получаса, путники вместе со своим новым знакомым, наевшись и напившись умопомрачительно вкусной еды, расселись на полу и, кое-как утираясь (салфетки на столе лежали), принялись держать военный совет. Точнее, держали его только Тата и Марк, поскольку немец ничего из их речей не понимал, а Пашка, заявив, что его терзает интеллектуальный голод, отправился изучать книги.

– Переночуем здесь? – девушка неуверенно оглянулась по сторонам, – На полу спать удобнее, чем на лестнице… Хотя условия, конечно, спартанские.

– Ты это Вольфгангу скажи, – вздохнул в ответ ее брат, – Он-то на лестнице валялся… Думаю, да, переночевать стоит здесь. За окном уже явно стемнело, здесь свет есть только благодаря подсвечникам… между прочим, свечи в них горят как-то слишком медленно, тебе так не кажется?

– Наверное, это неправильные свечи, – отозвался от книжных шкафов прислушивающийся к разговору друзей Пашка, – И они делают неправильный огонь. Может, они вообще электрические? Оп-па!..

– Они потрескивают, – недовольно огрызнулся его друг и, вытянув шею, поинтересовался, – Чего там?

Пашка приблизился, широко улыбаясь и помахивая какой-то худосочной книжечкой в старом, измученном временем переплете.

– Я, конечно, не совсем полиглот, – заметил он, устремляя взгляд на обложку и книгу не отдавая, – Но немецкий учебник русского отличить все же способен! Держи, Вольф, – он уверенно сунул учебник в руки мгновенно растерявшемуся немцу, – Может, хоть пару слов выучишь, все легче будет. Ну, открой, посмотри, – он сделал приглашающий жест рукой.

Вольфганг, которого в первую очередь удивило неожиданное сокращение его имени из уст русского, и только во вторую – учебник, медленно опустил на него взгляд и, действуя весьма неловко, осторожно открыл первую страницу. Пробежал глазами несколько строк, перелистнул еще одну страницу и, неожиданно подчеркнув ногтем какое-то слово, неуверенно, с ужасным акцентом произнес:

– Да.

Тата еле удержалась, чтобы не зааплодировать. Мысль о том, что их неожиданный знакомый, их загадочный подопечный и в самом деле сможет изъясняться хоть немного понятнее, так восхитила ее, что захотелось броситься Вольфгангу на шею, а потом расцеловать… Пашку. Все-таки это же он нашел такой полезный учебник!

Марк, прекрасно понимая состояние сестры, мягко усмехнулся и, показав немцу оттопыренный большой палец, махнул рукой.

– Ладно, ребят, отбой. Время не раннее, все устали, все наелись… – он зевнул и, оглядевшись, поморщился, – Блин, даже подушек нет, ну и деревня…

– Я помню, на лестнице валялись выщипанные перья, – Пашка почесал нос, – Может, собрать их в подушку?

– На лестнице сейчас уже темно, – возразил ему приятель, – Так обойдемся… Что ж поделать, всякое в жизни бывает.

Его сестра скорчила чрезвычайно недовольную рожу и демонстративно поерзала на полу.

– Тебе-то «что поделать», а я, на минуточку, девушка. Мы создания нежные, к такому не привыкшие! Эх, – она вздохнула и, стянув теплую кофту, с которой не расставалась даже не взирая на то, что в «библиотеке», как они все-таки окрестили это помещение, было довольно тепло, свернула ее на манер подушки, трепетно прижимая к груди, – Может, часового выставить?..

Пашка хмыкнул и, легонько стукнув ее по плечу, осторожно указал на немца. Тот, вне всякого сомнения, сам воодушевившийся идеей хоть немного подучить русский язык, углубился в книгу, и спать определенно не собирался. Он даже отодвинулся от собеседников, не то, чтобы не мешать им, не то, чтобы они ему не мешали и, прислонившись спиной к стене, упоенно читал.