Александр Мануйлов - Выбор моей реальности. Том 1

В положенный срок Кирилла выписали, но оказалось, что всё не так просто. Мы с ним, как два солитёрных подлещика, попались на новомодный финансовый крючок – в дверь постучался тот, кого не ждали. Менеджер страховой компании поздравил Кирилла с выздоровлением и поставил в известность о том, что в обозримом будущем с нас взыщут неподъёмную сумму за длительный простой общественного транспорта, за вмятины на трамвае и троллейбусе, кроме того, нам предстоит компенсировать многочисленные поломки и технические неисправности трёх автомобилей – участников злополучной аварии.

А почему нам? Да потому, что «финансовая ответственность за произошедшее будет возложена не только на непосредственного виновника – причинителя вреда, но и на ответственного родителя – законного представителя».

Подумать только, какую внушительную кучу ответственно–добровольных–принудительных бумажек с меня как родителя «законного представителя» требовали подписать на протяжении последних шестнадцати лет! Это и добровольное согласие на обработку персональных данных новорожденного–детсадовца–школьника, документы о том, что я беру на себя ответственность за возможные неблагоприятные последствия медицинских манипуляций и вмешательств, за проведение обязательных и профилактических прививок.

Я прилежно расписывался в протоколах родительских собраний о добровольной сдаче благотворительных взносов в школьные фонды, соглашался скинуться на покупку учебников и рабочих тетрадей, кулера, пластикового помойного ведра и несчётного количества рулонов туалетной бумаги в школьный кабинет, спонсировал презенты и подарки на бесконечные календарные праздники. По выходным и в свободное от работы время участвовал в бесчисленных конкурсах скворечников и детских рисунков, делал за второклассника красочные презентации в программе PowerPoint, строчил сочинения, решал задачки на онлайн–олимпиадах и бегал в мешках. Ежегодно в письменном виде уведомлял школьную администрацию, что в случае порчи казённого имущества обязуюсь возместить причинённый Кириллом материальный ущерб в полном объёме. Каждую четверть мне прилетала расписка о том, что я несу ответственность за жизнь Кирилла с того момента, когда он выходит из дверей школы, о том, что я отвечаю за его действия во время школьных каникул и тд и тп. Но последнюю, досудебную бумажку подписывать бессмысленно – помойное ведро моего долготерпения давно переполнилось, да и финансовые возможности небезграничные…

Довольный собой менеджер–страховщик порекомендовал мне урегулировать возникшие разногласия путём «дружеских переговоров» – оплатить предъявленную сумму в досудебном порядке, в случае несогласия дельце будет передано в суд, а размер «долга» увеличится процентов на тридцать–сорок.

Я пообещал подумать над всеми заманчивыми и взаимовыгодными предложениями, страховщика выставил за дверь, а нашу квартиру – на продажу. Оценив все возможные риски, вероятные исходы и дальнейшие варианты развития событий, понял, что без квартиры останемся при любом раскладе. Мы с Кириллом не стали ждать, когда судебная машина раскачается, заведётся с полуоборота и, выпустив свои выхлопные газы, с космической скоростью попрёт на нас, раздавит и добьёт, поэтому решили заделаться временными бомжами. Как говорится, пока суд да дело, полгодика в запасе, думаю, у нас ещё есть.

После японского обеда отправляться в офис уже смысла нет – рабочий день скоро подойдёт к концу, поеду домой и переговорю с сыном.

– Привет, как дел?

– Норм, валяюсь, лучше только в зоопарке в клетке с обезьянами.

– Я рад, что чувство юмора у тебя, как всегда, на высоте.

Рассказал ему, что со мной произошло, и о чём я побеседовал с экранным администратором. Сначала Кирилл выдал мне, что или я стал совсем «пендэхо» 1 1 pendejo – (исп). тупой, недоумок, идиот, мудак , или тупо прикалываюсь над ним, а потом присоветовал провериться на вменяемость у компетентного специалиста.

После многочасовой дискуссии в стиле Кирилла, «профессиональный переговорщик» резюмировал, что ему, в принципе, «по хрену, где жить, хоть в сибирской тайге вместе с гнусами и волками, хоть виртуальном мире с пещерными долбоящерами». Остаток дня потратили на обсуждение возможностей заработка, стратегии и тактики выживания в непривычных, незнакомых условиях.

Почему я повёлся на предложение фазера? Уже давно просёк, что если какая-то бредовая идея зайдёт в эту упрямую башку, убеждать его не делать бесполезно. Один хрен, по-своему поступит. Ставлю, никакого перемещения не произойдёт, а я над фазером прикалываться и ржать буду, когда мы со всем купленным для «новой жизни» барахлом, в стрёмной избушке в лесу или в съёмной однушке в Сибири останемся. Зато потом он больше не посмеет указывать, как мне жить. Мне уже давно не пять лет.