Алексей Лагутин - Последний из Первых Миров. Эпоха Тишины. Том 2

На самом деле, ничего нового в том, что произошло с Френтосом уже у входа к самому отелю, не было. Три юных дурака, уже точно потерявшие всякий разум, пытались выбить его остатки из головы самым простым и прямым путем, для того с разбегу и по очереди влетая в стену у самого входа в отель, здание которого было почти единственным в городе еще не разрушенным, и даже не поврежденным. Ударов пустых голов тех самых дураков у входа было точно недостаточно, чтобы повредить белоснежные стены здания, хотя они уже немало были запачканы грязью с волос и одежды дураков. Было здание трехэтажным, ухоженным, покрытым кристаллами Зоота тут и там для яркости в ночное время, и светилось даже на большом расстоянии так ярко, что Френтос совсем без каких-либо раздумий со ста метров, над дорогой заметив одну лишь крышу здания, понял, что именно его он и ищет. Минуя глупо смеющихся у входа дураков и помимо «молотоголовых» разрушителей стен, он медленно подошел к двери отеля, и как раз тогда сразу остановился, услышав впереди то, что не было ново само по себе, как и для Френтоса, но в этом городе точно происходило впервые. За дверью явно проходила словесная дуэль между кем-то старым и хриплым, и кем-то молодым и завораживающим. Оба голоса Френтос знал, хоть и не смог их сразу вспомнить.

– Не тряси тут своими дойками. Ты прекрасно знаешь, почему я тебя про это спрашиваю. – возбужденным хриплым голосом говорил явно какой-то злой, но в то же время надменный старик. – Не отнекивайся.

– Смотришь на них, когда говоришь о делах? – медленно смеялся обворожительный молодой женский голос. – Может быть, ты сюда по другому делу пришел? Просто стесняешься?

– Убери свой ядовитый язычок обратно за острые зубы.

– Если стесняешься, я могу сама использовать этот язычок, чтобы ты успокоился.

БАМ! Примерно с таким звуком сердце Френтоса едва не выпрыгнуло из груди, повторяя сопровождавший это звук удара всего тело одного из дураков рядом о стену отеля, что мгновенно вынудило тайного слушателя под дверью выдать свое присутствие людям за дверью своим испуганным возгласом.

– Я сейчас эту стену тобой пробью! – пригрозив все еще смеющимся парням кулаком, крикнул Френтос. От того засмеялись и другие люди, небольшими компаниями по два-три человек стоящими неподалеку перед отелем.

Конечно, ни о какой скрытности теперь и речи идти не могло. Женский голос внутри, оказавшийся Френтосу относительно знакомым, мгновенно замолчал, услышав крики из-за дверей, но старик молчать даже не думал. Его не перебил и звук удара уже о внутреннюю стену едва не выбитой с петель ногой Френтоса двери. Его не перебили шаги твердых ботинок позади в его сторону, и даже то, что стоящая теперь перед ним в холле на ресепшне, за деревянной стойкой, Хемира смотрела именно в сторону дверей. Ей, к слову, картина вышибающего двери в ее владениях с ноги Френтоса была уже знакома.

– Это вы довели город до безумия, я знаю. Это вы, рассадник гадких тварей, вечно сводите людей с ума, а потом используете их в своих…извращенных целях. – едва не залез на стойку грудью уже задыхающийся от бесконечного потока собственных слов в разговоре, которого Френтос не застал, тот старик. Залезть на стойку полностью ему мешала только тянущаяся под его животом блестящая от окружающего света черная кожаная куртка.

Довольно скромно выглядел отель при цирке, пусть не слишком крупном, но более чем известном на Западе, наверняка нередко принимающим гостей. Как и снаружи, внутри он был хорошо ухожен, свеж и чист, украшен самыми разными элементами местной экзотики и кристаллами Зоота, инкрустированными в не менее экзотические держатели. В углах холла стояли горшки с большими папоротниками, тут и там с потолков свисали золотистые ткани, цветом точь-в-точь идентичные между собой, и наверняка связывающие отель тематически с самим городом и его золотыми песками. Дверь закрылась за спиной Френтоса автоматически при помощи дверных доводчиков, и повсеместный рокот барабанов снаружи, наиболее частых у центра города, почти мгновенно затих. Скорее всего, только теперь черноволосый старик в маленьких черных очках, с правда чересчур возбужденным и вспотевшим от того возбуждения лицом, стоявший перед Хемирой на ресепшне, наконец обратил внимание на внезапно дунувший в его сторону со стороны города ветерок, и перестал поливать собеседницу грязью часто скрытых мной в тексте грубых выражений из своих старых морщинистых губ. Наконец оторвавшись от этого дела, он даже решил смочить горло водой из стеклянного стакана, стоявшего, очень кстати, как раз у него под рукой. Едва сделав пару глотков, впрочем, он сразу довольно болезненно и сухо закашлял, подавившись содержимым от слишком частого дыхания, настолько уже горячего, что от него внутренняя сторона прозрачного стакана мгновенно запотела даже в окружающей, хоть и уже немного ослабшей, жаре.