Александр Сорокин - За гранью выживания. Теперь все изменилось

Далее мы шли молча. Когда мы подходили к школе, Саня спросил:

– Ты когда играть будешь?

– Ну, сегодня можно после школы.

– Окей-окей. Не зайдешь – говном будешь.

– А ты будешь говном, если не подождешь меня.

– Так я и так говно.

– Дак я тоже. – закончил я разговор.

Зайдя в школу, мы, как и обычно, отдали вещи в гардероб и отправились на первый урок – историю. Отсидел я ее с большим трудом. Историю как предмет я любил, но учителя не особо. Когда Наталья Анатольевна начинала нудно рассказывать содержание параграфа, я сразу же становился рассеянным. В чем смысл, если все это можно прочитать в учебнике?

Я сидел и смотрел в окно. Солнце поднялось еще не слишком высоко, но вышло из-за облаков. Косые лучи легли на парты и доску, осветив крошечные пылинки, танцующие в воздухе. Хоть я и щурился, мне было приятно, когда оранжевый свет касался моей левой щеки. Прозвенел звонок. Мы отправились на следующий урок – русский язык.

Как и всегда, мы целый урок выполняли упражнения из учебника. Мои одноклассники не очень уважают Ольгу Геннадьевну и не обращают на нее внимания. Но сегодня все вели себя непривычно тихо, и учительница отметила наше поведение. Отрабатывание новых тем выполнением номеров – не самая лучшая идея, так как это быстро надоедает.

Но и этот урок остался в прошлом. Мы пошли на биологию. Наш класс биологии находился рядом с кабинетом химии. Стены между классами очень тонкие, и иногда, если соблюдать тишину, можно услышать то, что происходит в другом кабинете.

Помню, был случай, как мы сидели на химии, и кто-то начал ритмично долбить по стене. Возможно, это был ритм какой-то песни, или нам пытались сообщить что-то на морзянке, но никто в классе не знал этого языка, поэтому мы просто смеялись.

Спустя некоторое время я приготовился к третьему уроку. Мы увидели, как в соседний класс химии заходит все больше людей. С друзьями мы пошли смотреть, что там происходит.

За стойкой возвышалась Ирина Вадимовна и с огромным увлечением рассказывала нам про этот организм, новости по которому я читал утром. Наша учитель химии сама принимала участие в разработке данного организма. Читая лекции в ВУЗах, она работает в школе, обучая бедных детей, малая часть из которых, возможно, в будущем будет работать вместе с ней.

Ребята столпились в кабинете, разинув рты от удивления. Почему-то я не очень хорошо помню, о чем она говорила, а ведь должен, да? Но выяснилось, что ее друзья и коллеги смогли создать тот самый организм. Также она добавила, что данный организм похож на ртуть и способен сам передвигаться, сам ориентироваться в пространстве и самое необычное, как она сказала, что он употребляет в пищу только что-то живое.

Перед произнесением финальной фразы Ирина Вадимовна слегка закашлялась, но, восстановив дыхание, твердо закончила: «За этим организмом- наше будущее!» Потом у них в планах были опыты на мышах и постепенный переход на крупную дичь, как и писали в новостях. Я подумал, что они начнут ставить эксперименты и на людях, и это напугало меня.

Прозвенел звонок, и мы пошли на урок. Меня заклонило в сон, впрочем, как обычно. У нас спрашивали домашний параграф. Саня и Некит уже сдали его, а я даже не заметил. И тут позвали меня. Сердце забилось намного быстрее, ведь я был не готов. Я встал и сделал уверенное лицо.

– Ну, начинай… – сказала Светлана Андреевна, учительница биологии и наш классный руководитель.

– Я… я собираюсь с мыслями – ответил я.

И вдруг я слышу грохот из класса химии и затем – разрушение стены, а далее волну, которая со страшной силой отбрасывает меня в сторону. Отлетев в угол класса, прямо в компьютерный стол, я потерял сознание.

* * *

Придя в себя, я увидел Саню. Его глаза были такими огромными, что, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Волосы взъерошены, на руках вздулись вены, а по лицу размазана кровь. Думаю, я выглядел не лучше. Он не до конца осознавал, что происходит, и просто хватался за меня, как утопающий держится за соломинку.

– Дружище, нам… Нужно… Вставай. Выбираемся… – испуганно кричал он.

– Что?.. – ничего не понимая, пробормотал я.

– Ходить можешь?

– Вроде…

– Хорошо, вставай, только не отключись. Тут полный хрендец.

– Ладно… – удивленно ответил я.

Оперевшись об остатки стола, с трудом я поднялся. Поначалу мои ноги подкосились, но Саня меня поддержал. Я встал, и от увиденного у меня почти сработал рвотный рефлекс. Все в классе были мертвы, повсюду кровь, а в стене зияла огромная дыра, заваленная грудой камней, которые отвалились от потолка, то есть, потолок выходил на улицу. У Сани я увидел очень много глубоких царапин на руках и пару на лице. У меня жутко болела голова. Вдруг в кровавом месиве я заметил какое-то движение. Приглядевшись, я понял, что это Некит лежал, держась за ногу, и стонал. Не понимаю, как он выжил. Светлана Андреевна была без головы. От увиденного на глаза наворачивались слезы. «Как такое могло произойти? Еще минуту назад все были живы, а сейчас…»