Ольга Топровер - Капля любви в осеннем дожде. Современный сентиментальный роман

…В то утро Владимир проснулся ни свет ни заря. Странно это. Обычно будильнику приходилось голосить минут пятнадцать, пока он открывал свои очи, а тут на тебе. В офис ехать было рано, так что он закурил, потом путем нажатия кнопки на аппарате – придумали же, шельмы! – сварил себе эспрессо. Обеденный стол он не любил – да и смешно одному сидеть за большим столом, поэтому Владимир устроился в заказанном из Германии кожаном кресле и поставил чашку на журнальный столик авторской работы. Несмотря на то, что имя художника-дизайнера уже успело стереться из памяти, он знал: такой столик в магазине ИКЕА не купишь, да и в более дорогих местах тоже днем с огнем не найдешь. Правильно, у него все должно быть самое что ни на есть уникальное, хотя, по правде сказать, никто этой уникальности не видел. Он не помнил, когда в последний раз принимал здесь гостей. Его жизнь была одинока, только никто об этом не догадывался, никому не было дела до Олигарха…

Итак, он поставил чашку на столик и тут же рядом увидел ноутбук. От нечего делать пошевелил мышью и не сразу понял, что высветилось на экране. Но пролистав документ к началу, Владимир разобрался: это было письменное предложение от вчерашних просителей. Открыв вчера этот текст, он так и не сподобился прочитать его до встречи со Светланой и Кириллом. Все же при разговоре с ними что-то зацепило его внимание. Может быть, сама идея, а может быть, ему понравилась аура, объединяющая эту пару. Наивны, конечно, ничего не скажешь. Но ведь молодцы! Захотели улучшить мир и нашли способ это сделать. Далеко не каждый замахнется на такую альтруистическую цель. Живут же люди! Спят и видят, как найти сиротам родственников, пусть и дальних… А у Владимира что за жизнь? Ежедневный подсчет евро и баксов. Разве же это жизнь? Тоска…

Тем не менее, читать письменное предложение ему по-прежнему не хотелось. Во всяком случае, не сейчас, не утром и не за сигаретой с кофе. Вместо этого Владимир открыл браузер и написал в строке поиска: «Детские дома». Бог ты мой, сколько у нас сирот! Он перелистывал фотографии. Даже улыбки этих детей были грустны, а глаза – не по-детски серьезны. Игрушки они держали в руках так осторожно, как в магазине. Похоже, получили кукол и машинки, чтобы позировать перед камерой. Бедные малыши! А ведь каждого из них родила какая-то женщина, многие из которых все еще ходят по земле… Да ладно, не в этом дело. Светлана права. Все сходится. Для каждого малыша найдется дальний родственник. Эта идея должна сыграть, должна! Вдруг безудержная, безграничная грусть накрыла Владимира.

Была у Олигарха вполне реальная причина для печали. Его собственная дочь Настя жила и воспитывалась вдалеке от него. И видел он ее раз в квартал, не чаще. Конечно, она не в детском доме, ее ведь собственная мама растит. А Владимир регулярно отсылает обещанную сумму, которой хватает им с лихвой так, что Ирине, его бывшей супруге, можно и не работать. Владимир вообще по полмагазина игрушек скупает дочери, когда приезжает. Но деньги деньгами, а на детдомовских фотографиях грусть живет в глазах у детей по другой причине. Они хотят маму и папу. При всем том, у его родной дочери, заваленной игрушками, мороженым и пирожными, папы тоже рядом нет.

Она за три месяца успевает то ли забыть его, то ли отвыкнуть. Когда он приезжает, Настя смотрит на него таким пронзительным стеснительным взглядом! Взглядом, немного похожим на эти, мелькающие на экране… Вот почему эти картинки произвели на него такое сильное впечатление! А дочка постепенно вспоминает или привыкает. И начинает улыбаться и доверять, но – вот беда-то! – в этот момент их свидание заканчивается. И пора уезжать папе-Олигарху. Эх, сироты, ДНК… Благотворительность эта чертова… Это все понятно. Но ему самому не мешало бы Насте больше внимания уделять. Если бы он раньше об этом думал, может быть, можно было как-то «починить» их с Иркой отношения и все встало бы на свои места.

Не надо было при ней срываться на крик. Да, у него были в то время проблемы с бизнесом, но Ира-то была тут ни при чем. Она, конечно, тоже могла больше терпения проявить. Могла. Может быть, и ее вина в этом есть. Да разве теперь скажешь точно, кто и в чем виноват. Владимир согласен взять ответственность случившегося на себя. Но Насте его согласие никак не поможет, а она тут ни при чем. Просто не повезло ребенку – ее папой оказался Олигарх. Да разве все те молодые девки, которых ему приходилось трахать после развода с женой, стоят хотя бы одного такого Настюхиного взора из-под бровей? Тоска…