Яна Кроваль - Беглянка

– Успокойся, пожалуйста, – Лауль примиряюще вытянул руку перед собой. – Не стоит сравнивать себя с ней…

– Почему же? Мы же невольницы, низшие рабыни! Что нас различает? Скажи, будь так добр.

Я была в бешенстве и знала, что вот-вот перейду ту невидимую грань, которая разрушит хрупкое доверие между нами, но ничего не могла с собой поделать. Именно эта сторона Инквизитора никогда не давала мне покоя.

– Пойми, без меня она бы очень скоро умерла от истощения. После продолжительной болезни ей было не восстановиться без полноценного отдыха…

– Но ей было больно! – воскликнула я.

– Да, платой за лечение стало несколько неприятных моментов, но это всяко лучше мучительного угасания…

– Лучше? Ты правда так считаешь?

– Правда.

– А как насчёт того испытания, что устроил император? Оно тебе понравилось? Было хорошо?

– Нет. Конечно, нет. Это было очень неприятно и болезненно. Но я знал, на что иду, и считаю это достойной ценой.

– А она знала?

Инквизитор пожал плечами:

– Возможно, поймёт чуть позже.

Я недовольно прикусила губу. Переубедить уверенного в себе собеседника оказалось гораздо сложнее, чем мне представлялось.

– Но ты метко заметила основную разницу в вашем, на первый взгляд, одинаковом положении. То, что она испытывала по-настоящему, для тебя будет лишь игрой…

– Хороша игра! – недовольно пробурчала я. – Добровольно согласиться на страдания! Очень весело!..

– Гармина, послушай…

– Нет, это ты послушай! – вскочив на ноги, гневно выкрикнула в ответ. – По-твоему, сейчас я должна быть счастлива? Прыгать от радости и кланяться тебе в ноги? С какой стати?! До того, как ты появился здесь со своим желанием неизвестно каким образом меня спасти, всё было хорошо! Я давно смирилась со своей участью, и мне прекрасно живётся обычной низшей общественной рабыней. Я стараюсь качественно выполнять свою работу, прилично себя веду и никого не трогаю. Меня ещё ни разу не наказывали, и я не готова сменить это спокойное мирное существование на твои пытки! Признай, сбежать отсюда нельзя, а освободить всех невольников Патриора можно только одним способом – полностью стерев Империю с лица космоса. Что явно выше твоих сил и возможностей. Так что лучше верни меня поскорее обратно вниз, и забудем об этом!

Выговорившись, я облегчённо перевела дух.

Мне и в самом деле не верилось в благополучный исход какого-либо иного плана по спасению, кроме глобального уничтожения этой радикально патриархальной планеты. И потому я смиренно ждала чуда, которым никак не мог стать обычный политик незначительной в масштабах вселенной планеты…

– Да, моя идея отнюдь не идеальна, – тихо признал Лауль. – И до её воплощения ещё очень далеко. Но она достойна того, чтобы за неё побороться.

Я молчала.

– Послушай, я не намереваюсь тебя пытать. В этом нет необходимости, да и мне это совершенно неинтересно. Все наказания будут выражаться исключительно в постановочных сценах, большей частью финальных, а сам процесс навсегда останется за кадром. Разоблачить нас ни у кого не получится, но на случай подозрений у нас есть прекрасная защита – заживляющий гель, надёжно уничтожающий любые следы насилия. Да, его не принято давать рабам, однако прямого запрета не существует. Нужно лишь придумать достойное основание для его использования, и я это сделаю. Правду будем знать только мы.

Я задумчиво посмотрела на Инквизитора.

– Ты не обязана верить в успех, – Лауль поспешил закрепить успех. – Я совершенно не хочу тешить тебя пустыми надеждами. Считай это просто перерывом в тяжёлой работе посудомойки.

Здесь я не выдержала, покосилась на свои руки с истончившимися, обгрызенными ногтями и потрескавшейся кожей… И вдруг отчётливо поняла, что впервые в жизни пытаюсь сдаться, даже не попробовав ничего сделать! Я почти сломалась, прогнувшись под новые условия настолько сильно, что выпрямиться самой было просто нереально. И чувствовала, что так продолжать нельзя. Нельзя упускать шанс, даже такой маленький и невесомый!

– Останься, пожалуйста, – вновь заговорил Инквизитор. – Дай мне возможность тебе помочь. Я очень хочу попытаться…

И мне невольно вспомнилось, как когда-то давно знакомство с Лаулем перевернуло всю мою жизнь, заставив покинуть привычную среду обитания и окунуться в мир, полный боли, предательства и разочарований. И пускай сейчас у меня имелись веские причины опасаться своего нового господина, не доверять ему резона не было.