Ирина Бехталь - Очень приятно, Ниагара. Том 1

– Сказала же – нет! И помощь ей не нужна. Если уж на то пошло, то с ее энергетикой впору самой помогать и лечить. Я ее пыталась просканировать еще в холле.

– И что увидела?

– Ничего, кроме мощного заградительного фасада. Может быть, вы сами этого не подозреваете, но у вас исключительное биополе, – проговорила она уже мне, пристально глядя в глаза.

– Вот, я же с самого начала это почувствовала! Только не знала, как объяснить и назвать! Конечно, у меня и настроение повышается, когда я рядом с Ниги, – понеслась на всех парусах Лидуся, подгоняемая изотерическим ветром.

– Спасибо, я подумаю над тем, что вы сказали. Вполне вероятно, что моя аура грандиозна и непомерна, но пока никто не жаловался, – адресовала я реплику хозяйке, – но мы, наверное, уже злоупотребляем расположением, вас же ждут другие гости выставки.

– Не будьте наивной, Ниги. Это никого не обманет. Могу предложить вам коньяк и фрукты в соседней комнате, а мне, извините, пора медитировать. Лидуся знает, где выход. Двери просто захлопываются.

Феноменально. Ради меня одной был поставлен и почти отыгран спектакль «Выставка для своих»? В мои очи натрусили пыли. Неужели таким хитрым образом вымогалось снисхождение к огрехам работы? Коварно, но напрасно.

Нескоро дело делается, но «скоро сказка сказывается». Плановую проверку в досточтимом учреждении, где нашла приют и применение Лидуся, я закончила через месяц. Мы, по-прежнему, вежливо и доброжелательно общались, находили общие темы и подходящие случаю шутки. В мой сводный отчет скупыми десятью строчками вошли «недочеты работы» возглавляемого ею отдела, проделав, видимо, очередную дырочку в лидусиной ауре, как повод навестить Далилу.

Спустя полгода на мой мобильный телефон поступил звонок. Женский голос лукаво произнес:

– Здравствуйте, Гольдберг беспокоит.

– Добрый день, и чем могу вам помочь?

– Ниги, да это же я, Лидуся. Мы вот с Полиной Михайловной тут к проверке готовимся, документы подчищаем. Без вашей помощи никак не обойтись.

– А если конкретней?

– Понимаете, Полина Михайловна – моя коллега, работает в аналогичной фирме. Я ей сразу сказала, что есть единственный толковый специалист, который разбирается в наших нюансах. Этот талант еще и Человек с большой буквы – великодушный и отзывчивый.

– И я этого человека знаю?

– Ниги, – укоризненно протянула собеседница, – не просто знаете, но и являетесь. Так, когда вы сможете к нам подъехать? Фуршет за наш счет.

– Извините, Лида, но ваш вариант меня никак не устраивает. Работы текущей много, да и кушать я предпочитаю дома и с мужем. А в чем затруднения Полины свет Михайловны?

– Знала, что вы не откажете добрым знакомым! Мы документы по отдельным разделам подготовили, но в каком порядке в папку сложить – затрудняемся.

– Это недоразумение поправимо. И приезжать не надо. Давайте адрес электронной почты, я вам вышлю Приложение №3 к Инструктивному письму Министерства N 19/1726 от февраля 19.. года, там все разделы указаны по порядку. Думаю, вы сами разберетесь.

– О, это было бы замечательно, будем крайне признательны. Спасибо! Адрес почты:…. Вы не пропадайте, позванивайте. Думаю, нам есть о чем поговорить.

– Всего доброго, Лидия Германовна.

Время течет, а методы выращивания нимба не меняются, да и зачем? Надо понимать, нынче Полина Михайловна стала зрителем хитроумного спектакля, в котором Лидуся отвела мне роль почетного статиста.

Неприкрытая лесть, вероломное искажение информации, крепкая убежденность в собственной непогрешимости, лукавое козыряние между делом удобными и почетными знакомствами, мелкокалиберный шантаж, игнорирование объективных требований, пропаганда собственных воззрений. И все это в обертке доброжелательного внимания и искреннего признания приписываемых человеку достоинств. Вкупе с сокрушительным напором имеющийся арсенал обезоруживает противника и сражает наповал. А на поверку оказывается, что фигура колосса, которому мы отдали победу – лишь миф, рукотворно состряпанный хитроумным мастером из пустоты.

«Ужасы реальности могут соперничать с кошмарными снами»

Два раза в год по решению практичного и заботливого Правительства страны мы покорно начинали жить по-новому: по-летнему или по-зимнему. Какие положительные перемены сулит нам новая жизнь в утилитарном временном измерении жары или стужи никому доподлинно не известно. Но официальное объяснение перехода звучит так: «Перевод стрелок позволяет снизить энергонагрузки и улучшить экологическую обстановку …» Наши родные чиновники угодливо заявляют, что потеря или обретение россиянином одного часа сна позволяет сэкономить около 0,5 процента общего количества потребляемого в России электричества, а в переводе на душу населения – аж 26 киловатт-часов в год! Подумать только! Радует, что первым вопрос перевода часовых стрелок поднял все же не русский мужик, а американец – Бенджамин Франклин.