Rodion Rudel - Эльфийский танец. «Хроники кицунэ». Книга вторая

– Надо, Фол, надо. Мне, знаешь ли, моя память дорога как память. Да и куда я тут денусь? Тут всё как на ладони.

«Я что то упустила из вида… что то очень важное. Но что же? В конце концов он Сафат и знает, как заметать следы, даже здесь. Но неужели его способности настолько велики, что он может скрыться так, не оставив и малейшего „запаха“? Что я забыла?» Обездвиженное тело Каи, лишенное возможности хоть как «кормить» свои органы чувств, превратилось в клетку, не имеющую входа. Сознанию ничего не оставалось, как искать выход в совершенно другом месте. Она искала. Долго и тщательно касаясь своим сознанием того места, где, ей казалось, должен был быть Коно. «Коно?! Стоп! Это не его имя! Он говорил… тогда… я помню… я должна вспомнить… „Солнечный“… нет, не „Солнечный“… просто „рожденный звездой“… на его языке… Боги, помогите! Ота… тис… у него даже имя хитрое, можешь сотню раз услышать, но сказать не сможешь… кстис… Отакустес! Ха… Отакустес… я смогла! Где ты, милый Отакустес?» Непроглядная мгла камеры на мгновение немного отступила от расплывшейся во весь рот довольной улыбки её пленницы.

***

Трансформация прошла быстро, без каких-либо побочных сюрпризов. Это означало, что полиморфное тело не давало сбой. Все жизненно важные функции работали чётко. Нечто блокировало мою память, но что именно? Когда я окончательно принял звероформу, мир тут же изменился. Звуки, запахи и цвета совершенно иначе воспринимались сознанием, пройдя сквозь лисьи органы чувств. Вначале ничего не происходило из ряда вон выходящего. Всё те же привычные, за столько-то лет жизни, изменения. Цвета бледнее, звуки громче, запахи слаще. Бросив быстрый взгляд на морщащегося Фола, я ринулся в густоту зарослей пушистых злаков. Как и ожидалось, мир у подножья «колосистого леса» был переполнен жизнью. От мелких грызунов до почти невидимых глазу букашек. Звуки оглушили своим разнообразием, вскружив голову. Мысли исчезли, уступив место инстинктам. В голове остались только короткие команды органам тела и чувств. Вот тут-то это и произошло. Нарастающий гул в ушах в конце концов сменился криками, лязгом железа. Перед глазами заплясали картины битв… десятков, а может, и сотен битв. Всех битв, в которых я когда-либо принимал хоть какое-то участие. В груди появилось щемящее чувство потери, потери чего-то важного, того, что я не должен был терять. Остатками сознания я попытался сфокусироваться на этом чувстве. Именно там и кроется ответ на происходящее со мной. Молодое лицо с белокурыми волосами и ехидной ухмылкой. Альдо! Картинки битв исчезли вместе со звуками, сменившись на Альдо. Он немного постоял, улыбаясь, и внезапно растворился, оставив меня в непроглядной темноте. Исчезло всё, будто меня снова ударили чем-то тяжелым и неприятно железным. Я попытался посмотреть по сторонам, но было непонятно в непроницаемой тьме, есть ли мне чем оглядываться, в принципе?

– Отакустес… – тихий-тихий, до боли знакомый голос… откуда-то издалека… Откуда?

«Вон же!.. Я вижу слабое мерцание! Ведь вижу?!» Я ринулся в ту сторону, где мне показалось, что ткань мрака дала слабину. Не ринулся, потому что в наличии органов передвижения я сильно сомневался, а мысленно потянулся в ту сторону. Еле мерцающая вдали белая точка вскоре превратилась в пятно, а потом…

– Отакустес.

– Кая? Нет… Кай де Лин.

– Здравствуй, Отакусутес.

– Привет, Ка… Кай де Лин.

– Зови меня Кая, я больше не Хранитель знаний и не…

– Как ты нашла меня, Кая?

– Позвала по имени, и ты услышал. Ты был болен, Отакустес? Ты долго меня не слышал.

– Зови меня Коно, не хочу, чтобы меня ещё кто-нибудь «позвал». Не знаю, я не помню. Где ты? Почему не ушла?

– Я ушла, но отказалась и вернулась. Я в Арийзоне.

– Я слышал, там деревья такой высоты, что их видно из космоса. Наверное, красиво. Что ты там делаешь, Кая?

– Не осталось больше ни одного дерева. Вечный лес уничтожен ядреной зачисткой, а сами деревья вывезли, оставив несколько пней. Коно, я в…

Внезапно что-то схватило меня и понесло сквозь темноту, прочь от белого огонька, который был Каей. Не имея понятия, как сопротивляться этой непреодолимой силе, я беззвучно пытался кричать, но не мог издать ни звука.

– Ну вот, поймал. Опять знакомиться будем? – Знакомый голос Фола в этот раз у меня вызвал приступ раздражения.

– Когда-нибудь настанет время, и я не буду видеть твою рожу и не буду слышать твой голос. Теперь мне понятно, почему так часто терял память, – зло ответил ему я, не открывая глаза. Как и когда моё тело вновь обрело человеческую форму, для меня оставалось загадкой. Но сейчас стоял вопрос и поважнее. Где Кая? Что с ней?