Светлана Савиных - Приспешник

Один собрал свои волосы, скрутил их в жгут, выхватил меч и отсек их на уровне плеча. Затем он бросил этот жгут в меня, промолвив, что теперь это мои знания и моё наследие. Волосы рассыпались в воздухе надо мной и осыпали меня с ног до головы. Почувствовал их обжигающее прикосновение, но из последних сил вопросил, что стало с моим народом. Он сказал, что они погибли, чтобы сохранить мою тайну и мне он не советовал бы заводить сына, потому что иначе это будет борьба за равновесие и выяснение отношений между нами, а не всем миром. Один вместе с троном растаял в лунном свете, краски стали меркнуть, и я проснулся. Я был один в комнате, кожу до сих пор жгло. Подошел к зеркалу и увидел, что волосы мои стали седыми, а кожа приобрела красноватый оттенок, как будто у меня жар. Умывшись, попив воды, постоял около открытого окна, когда почувствовал, что жжение прекратилось, обернулся к зеркалу. Лицо приняло обычный вид, и мой цвет волос вернулся. На полу заметил остатки седых волос, которые подобрал и сложил в кожаный мешок, всегда спрятанный у меня под рубахой, рассудив, что если волосы Одина остались на полу, значит, они для чего-то нужны. Всему свое время.

Рассказывать моей команде о встрече с Одином не входило в мои планы: они могли подумать, что у меня видения по почве недосыпа и мании величия. Поэтому сообщил, что пришли известия от наших «друзей», так мы называем всех тех, кто состоит в нашей организации, о том, что враждебное племя южан готовит поход, сроки будут известны в ближайшее время, и нам надо продумать, как организовать поездку правителя, в нужное время, в нужное место, что бы он собственными глазами увидел приближение врага, а также представить ему шпиона из свиты пятой жены. Естественно, всё должно выглядеть как бы случайно, и мы никак не должны засветиться.

Кандидаты в шпионы из свиты пятой жены правителя определились быстро: кто имел доступ к голубятне – тот и вероятный шпион. Это могли быть: голубятник и рассыльный. Понаблюдав, заметили, что число голубей на голубятне не меняется, никто не пропадает, но рассыльный, в очередной раз, вернувшись из города, достал, что-то из-за пазухи и подсунул в клетку к голубям, попросив голубятника дать ему возможность погонять голубей. Голубятник разрешил и ушел по своим делам, видно это было не в первый раз. Рассыльный выпустил голубей, один отделился от стаи и полетел в сторону. Даже, если кто заметил бы это, то всегда можно было отговориться, что голубь всё равно вернулcя, ведь число голубей в клетке не изменилось.

Я всё время думал над словами Одина. Понимание того, что война ничего не решит сейчас, да и в ближайшее время, для племени правителя, заставило меня искать пути объединения с южным племенем мирным путем. Для этого надо было создать отделение нашей артели в этом городе. Везде должны быть свои глаза и уши, а также в стане южного племени. На деньги нашего общака, по обоюдному согласию всех членов команды, я предложил помощь и защиту вдове, недавно умершего хозяина постоялого двора, у рынка. Она согласилась. По нашему устному договору, она оставалась хозяйкой, а мы помогали вести хозяйство, оказывали помощь, в том числе материальную, и защиту, так же могли пристроить на её земле, за трактиром, свои помещения, в случае её смерти – наследником становился её сын, но на тех же условиях сотрудничества с нами.

Мы не занимались благотворительностью, но не проходили мимо маленьких сирот – попрошаек, которые попадались нам в городе. Я с каждым из них разговаривал. Во время таких бесед, будто погружался в сон и видел их прошлое и будущее, в картинках. Не у всех была удачная долгая жизнь, но если они были надежные и верные люди, мы их брали учениками к себе. У повара было уже три таких бойких помощника, да и у конюха не меньше. Дальше держать их постоянно при дворе не имело смысла, их надо было учить и готовить основной своей работе на артель, вот для этого и был предназначен, постоялый двор, который мы хотели расширить и перестроить под свои нужды. Он должен был оставаться нашим прикрытием и местом получения доходов. Кроме того, мы собирались заниматься ростовщичеством: нам нужны были не только глаза и уши везде, но и связи и деньги, чтобы влиять на жизнь и события, не выдавая себя. Официально ростовщиком выступала все та же хозяйка трактира, хотя деньги были наши.

Также нашим доходом должны были стать лошади, которых разводил Конюх. Используя белого коня, похитителя нашей госпожи, и лошадей, которые были в её конюшне, мы надеялись за счет обмена отбракованных жеребят на завозных лошадей, продававшихся на рынке, вывести улучшенную местную породу.