Юлия Журавлева - В другой мир на ПМЖ

В половине одиннадцатого, поняв, что уже не в силах сидеть, я вернулась к окну, вглядываясь в сгустившиеся сумерки, разбавленные островками желтого света фонарей. Любая одиноко идущая фигура приковывала к себе взгляд, каждый раз сердце начинало стучать быстрее в надежде, что вот он. И каждый раз становилось немного больно от понимания, что это всего лишь случайный прохожий. В голову пришла мысль: как же ждали жены своих мужей с войны, если я тут за один вечер извелась от беспокойства за чужого человека, да и не человека даже! Внутри все сжалось, я чувствовала каждый свой вздох и медленный выдох. Только бы ничего не случилось! Мы завтра же пойдем и купим Вейну телефон, и не самый дешевый. Пусть посмотрит, какие у нас делают вещи без всякой магии! Да и мне новый мобильный не помешает – после его отъезда присвою. Я прислонилась лбом к прохладному стеклу, понимая: сейчас я готова на все, только бы вновь увидеть его улыбку и светлые, будто светящиеся, глаза.

В половине двенадцатого мое терпение окончательно иссякло. Ожидание убивало, и бездействовать дальше я не могла. Набрав на городском номер ноль два, я начала рассказывать ответившей девушке-оператору о том, как у меня пропал друг-иностранец, приехавший ко мне в гости. Телефона у него нет (симку не успел купить), ничего и никого не знает – что делать? Вариантов оказалось два: ко мне высылают наряд полиции, который в итоге повезет меня в отделение подавать заявление, или прийти самой и написать заявление. Идти совсем недалеко, так что, поблагодарив оператора, обещавшего передать информацию в полицию, я собралась и вышла. Через пятнадцать минут была на месте.

Уточнив у дежурной на посту, в какой кабинет идти, я поднялась на пятый этаж. Нужная дверь нашлась просто: на темном этаже открытая дверь кабинета оказалась единственным источником света. В кабинете сидели два дежурных опера; меня они, конечно, не ждали и особой радости по поводу ночного визита не испытывали, но закон есть закон, и я начала излагать полицейским свою историю.

Безусловно, столь короткое отсутствие взрослого человека на служителей правопорядка впечатления не произвело: даже суток не прошло. Зато они заинтересовались гражданством моего «иностранного друга». Ну почему я такая бестолковая?! За то время, которое я ждала Вейна, могла бы ему всю биографию придумать! Что соврать? Явно не славянская внешность, южанин, но мало ли как господа полицейские относятся к выходцам из бывших республик Советского Союза. Найдется менар, а документов-то у него нет – и что делать будем?

– Он индус, – выпалила я пришедшую в голову идею.

И четыре фаланги проще объяснить: у индусов часто что-нибудь интересное с конечностями и их количеством.

– Индус? – переспросил опер.

Да уж, нечасто они, наверное, индусов в Москве ищут.

– Да, – ответила я уверенно, – индус. Из Индии который.

– Мы поняли, что не из Уругвая. Что индус делает у нас? – последовал вопрос с наездом.

– Путешествует, а что? – Главное, тему гражданства не развивать! – Разве его национальность чего-то меняет? Наоборот, он не местный, ему нужна помощь!

– Ладно, – сдался опер. – Мы с вами будем составлять заявление. Серег, начни искать человека по приметам.

Я описала Сергею приметы Вейна, который оказался очень приметным, колоритным потерявшимся. Выслушав, он набрал какой-то номер и пересказал мое описание менара. Мы же с первым полицейским приступили к заполнению бумажек – их была тьма! Сначала я рассказала все предшествующие события: не ссорились ли, какие планы имелись у Вейна, его внешность, одежда, приметы опять же. Потом мне дали четыре листа, на которых нужно было еще раз описать внешность по имеющимся картинкам и вопросам – одежда, заболевания, судимости и прочее. Я находилась в отчаянии: пока я дурацкие бумажки заполняю, он, может, истекает кровью где-то в канаве! Но на мои попытки убедить полицейских поискать его по району те только отмахивались: у нас дежурство – и всё тут! Никакой наряд выделять не хотели и в целом вели себя совсем не заинтересованно, да и вообще для начала розыскных мероприятий прошло слишком мало времени.

– Послушайте, – не выдержал оперативник, чье имя я не запомнила, но он явно был главным, – не надо паниковать и устраивать истерики!

Я вытаращила глаза: какие еще истерики, да он не видел моих истерик! В свете последних событий я просто суперуравновешенная особа!

– Мы понимаем, – продолжал полицейский, – вы переживаете за своего друга, но поверьте моему опыту: девяносто девять процентов «потерявшихся» находятся на следующее утро, как проспятся. Или у любовницы, – мужчина выразительно взглянул на меня.