Евгения Потапова - Знахарка, маг, воин

– Прощайте, – помахала нам тварь двумя руками. В унисон с ней взмахнула сотнями рук стена из тумана.

Существо развернулось и пошуршало назад к своим пенатам. А потом нырнуло в ближайшую лужу, и исчезла из нашего поля зрения, как и туман.

Мы какое-то время пребывали в молчании и оцепенении. Потом Сэт помог Монэ встать, а Гоша отдал ему рюкзак. Я сунула артефакт водяного в один из карманов. Никто не смотрел друг на друга.

– У меня есть дом, состояние, профессия, была семья и любимая работа. И как видишь, я вместе с вами бегаю по лесам, – с грустью сказал Сэт.

– Давайте выбираться уже с этого чертового леса, – подал голос Гоша.

И все дружно пошагали к проблескам между деревьев. Вышли за кромку и перед нашим взором предстали руины моей деревни. В груди защемило, на глаза навернулись слезы.

– Что же тут произошло? – подал голос Сэт, разглядывая открывшийся пейзаж.

– В деревню пришли вооруженные люди, старых и совсем малых перерезали, а молодежь увели. Забрали живность и ценности, остальное сожгли, – с дрожью в голосе ответила я.

– Это же твоя деревня? Твоих близких увели или убили?, – подал голос Гоша.

– Бабушку… на тот свет отправили, – и я отвернулась. Из глаз предательски потекли слезы.

Мы молча, спустились к деревне.

– Может, перекусим, – робко спросил Гоша, – А то вся эта беготня по лесу вызвала у меня зверский аппетит. Кстати вы не знаете, почему у меня так чешется щека и лоб?

Мы переглянулись.

– Ты ничего не помнишь?

Он мотнул головой. Пока мы перекусывали копченым сомом, Сэт вкратце рассказал Гоше события сегодняшнего утра. Кажется, белобрысый начал приходить в норму и уже не вел себя, как маленький ребенок.

Мы не стали задерживаться и двинулись по деревенской дороге, чтобы затем выйти на большой тракт. В какой-то момент Монэ стал заговариваться, потом остановился и сказал, что ему больно в груди и нечем дышать. А потом осел и завалился в дорожную пыль.

Сэт и Гоша суетились над Монэ, пытались привести его в чувства, брызгали водой, били по щекам, растирали виски, лили в рот воду. Но азиат не приходил в сознание. Здоровяк начал требовать, чтобы я что-нибудь придумала, намазала нос той вонючей мазью или напоила целебным снадобьем. Но в голове крутилась одна мысль, здесь что-то не так.

Я прикрыла веки и перед глазами всплыла картинка – наша деревня с пригорка, в тот момент, когда мы вышли из леса. Трупов на улице уже не было, всех похоронил могильщик. Однако валялись две огромные собаки без признаков жизни, таких волкодавов у нас в деревне никто не держал. Я решила проверить бредовую идею, которая у меня возникла, и подошла к одному из животных. Оно было мертво. Немного повернула к себе, да так оно и есть, это был оборотень. Половина лица было человеческим, а вторая волчьим. Это было ужасно.

Мои товарищи стали интересоваться, чем же я таким важным занимаюсь, когда одному из нас худо. Но я не обращала внимания на их возмущения и подошла ко второму волку. Тот еще был жив, дышал тяжело. Когда я к нему наклонилась, он открыл глаза и протянул ко мне руку. Да, да, тело у него было волчье, а вот рука осталась человеческой. Я присела рядом, мне стало жаль его, погладила по голове. Из глаз у него потекли слезы, он схватил меня за руку и по его телу пошли волны предсмертных судорог. Я почувствовала, как в меня вливается его оставшаяся жизненная сила и энергия. Он вытянулся и обмяк. Я освободила руку, в ладони лежал небольшой амулет, в виде волчьей головы.

– Надо срочно уходить отсюда. Это ловушка, – крикнула я ребятам.

– И как прикажешь это сделать, если он в отключке? – поинтересовался Гоша.

– Вон тачка стоит, берем его и грузим. Быстро! – сказала я.

И тут Гошу прорвало.

– Я не повезу его. Давайте бросим его здесь. Он променял нас на безделушку. Из-за него у меня теперь шрам на щеке и пальцы болят. И вообще, я не нанимался всяких азиатов таскать на себе.

О как, молодец какой.

– Ты пострадал не из-за него, а из-за своей глупости. Залезть в малинник, когда он весь увешан зелеными соплями, это надо быть либо слепым, либо тупым, либо жадным. Он спас тебя тогда, вытащил оттуда и смыл всю эту гадость с тебя. Ты не умеешь охотиться и собиратель из тебя так себе. Монэ кормил нас все два месяца, ловил рыбу, дичь и мелких зверей. Один раз даже подстрелил кабана. Ты не умер благодаря нему. Он не знал, что эта ценная вещь принадлежит озерному народу. Так, что замолчи, бери тележку и давай уже его погрузим и вывезем отсюда, – отчитал его Сэт.