Елена Ручей - Река её жизни. Повесть

Конец августа, но на улице тепло! Саша заправила постели. Пока нога заживала, она, чем могла, помогала матери по дому: убрать постели, пыль протереть, пол подмести, посуду сполоснуть… Матери хватало других хлопот: в поле целый день как отработает, так к вечеру ходит, за поясницу держится. А ведь ещё Майку подоить надо и по хозяйству управиться. Отец с пацанами тоже постоянно заняты: и трудодни в колхозе заработать, и дрова на зиму заготовить, и сено для коровы. Да крыша, вон, протекать начала – то же время найти надо, чтобы отремонтировать. Хотя, ребята находят его и для развлечений: то в лапту с пацанами играют, то в ножички.

Шурке хорошо! Младшую все жалеют, излишне не нагружают. Вот сейчас управится по дому и пойдёт к Жене. Пока с дому не выходила – подружка её проведывала. Приходила с куклой и они играли в дочки матери.

Женька жила на той же улице через несколько домов. Саша собрала свою дочку, сшитую под руководством Зои, старшей сестры Жени. Зоя была мастерица! Сама: шила, вязала, вышивала. Саше нравилось наблюдать, как в её руках создаются маленькие изящные вещи для куколок. Сашка всё делала как она, старалась, но у неё всё получалось какое-то кривое, не такое.

Вот и Женькин дом.

– Ой! Шурка! Тебе уже разрешили ходить? Ура!

Женька радостно спрыгнула с крыльца навстречу.

– Смотри, что мне Зоя подарила! – Женя взмахнула руками и начала кружиться. Пышная юбочка раскрылась и волнами раскручивалась вслед движению. По подолу гладью были вышиты ромашки. Саша на минутку позавидовала подружке, у неё сестры не было. Ну да ладно. Зато у Женьки нет братьев.

Юбку Шура узнала, Зоя в прошлом году красовалась в ней, потом обросла.

– Давайте, сегодня, пошьём? А то моя дочка обносилась, а надо же, к празднику, обновку ей.

– Давай! Зоя как раз мне новые тряпочки отдала.

Женька была не жадная – охотно делилась всем, что имела, с Сашей.

Девочки разложили в траве старое одеялко и сели рукодельничать.

– У твоей какое платьице будет?

– Голубенькое.

– А у моей зелёное. И поясок ей сделаю жёлтенький!

Саша разгладила лоскутки на коленках, примеряясь, как лучше отрезать кусок для платья куклы. От усердия закусила губу: если испортит, то другой такой зелёной тряпочки нет.

Полдень. Головы девчонок были повязаны старенькими, выгоревшими на солнце косынками. Без них никак.

Подружки долго возились, прикладывали лоскутки к куклам, потом сшивали, потом пороли, потом снова сшивали…

Наконец, наряды сделаны. Девочки с удовольствием разглядывали свои шедевры.

– Ой! Моя будет самая красивая на празднике! – Саша любовалась своим творением, потом посмотрела на Женьку. Заметила, что у подруги начала оттопыриваться нижняя губа, решила исправить положение – Нет! Наши дочечки будут самыми красивыми! Да, Жень?

– Да! А какой праздник будет?

– Бал, в честь приезда прекрасного принца.

Женька озадаченно размышляла.

– Так что же? Принц один, а красавиц две?

Саша тоже призадумалась. Ссориться с Женькой не хотелось, но и принца отдавать – тоже.

– А давай, твоя поедет на бал к другому принцу?

На том и порешили, что у каждой будет свое королевство и свой принц.

Солнце катилось к вечеру, начали досаждать комары, голые ноги и руки уже зудели. Скоро с работы придут родители, пора было по домам.

Праздничные балы отложили на завтра.

Шурка сколько себя помнила, у них всегда была Майка. Мать корову ласково называла «Кормилочка». Так и было. Тут тебе и творог, и сметана, и молоко. В семье оставляли только необходимое, остальное молоко по возможности продавали или обменивали на другие продукты. В колхозе, вместо денег – трудодни, а ведь семье и одежда нужна, и по хозяйству что-то.

Мать доила Майку утром и вечером. Вот и сейчас, придя с работы, она звякнула ведром и направилась в хлев. Шурка ужиком проскользнула следом, и уселась на охапку сена. Ребята уже дали Майке пойло, а свежую траву она вдоволь поела на выпасе. Частных коров пасли край канав.*

___________________________________________

*Своих коров на колхозных пастбищах не разрешали пасти. Сено тоже заготавливали урывками: где канавку обкосят, где возле леса уголок найдётся не скошенный…

_____________________________________________

Саша любила эти минуты: мать никуда не спешит. Сидит задумчиво на маленькой табуреточке, голову склонила немного на бок. Между колен придерживает ведро, в которое короткими струями стекает молоко. Вжик – вжик – чирк – вжик… Бьют монотонно струйки о стенки ведра. Сашка пригрелась, разомлела – набегалась за день. В эти минуты было ей так хорошо, так уютно: пахло сеном, парным молоком и коровьим навозом.