Марат Гайнанов - Отряд

– Пси и Хим – Харитон, – услышал я снова имена двоих последних. Если с Пси всё было ясно, то Хим, на мой взгляд, если бы не замешкался на старте, поудобнее усаживая Разведчика, мог бы показать результат и лучше. Впрочем, как потом оказалось, Хим всегда начинал всякое дело основательно.

В бросании камней результат был у всех примерно одинаковым. И очень даже неплохим, во всяком случае, от моего отличался не в два раза, как в остальных состязаниях. Было очевидно, что руки и плечевой пояс была у всех развиты отлично. Наверное, от того, что непригодные в силу незанятости на производствах больше всех проводили время за любимой у нас в городе игрой в камушки. Даже Пси наконец-то показал средний результат. Мы отметили тех, кто занял последние места – Степ – Степан и Мат – Матвей. Но они так мало отстали от других, что это можно было не брать в расчёт. Пожалуй, бойцов можно было научить и боевому метанию камней, которое я придумал для себя, но времени на это не было.

Дальше пошли упражнения, совершенно незнакомые парням: щит, лук и сражение на мечах. Первое испытание на щит получилось жёстким. Для примера я отошёл на тридцать метров и предложил Стару попасть в меня камнем хоть раз. Тот бросал очень хорошо, быстро, в разные места, даже делал обманные трюки, но не попал ни разу. Я крикнул, чтобы к нему присоединился следующий боец, и в меня полетели камни уже с двух рук. Потом – с трёх и четырёх. Все – мимо или по щиту. Минут через десять я сказал:

– Вот видите, всё просто! Теперь давайте наоборот – я буду бросать камни в каждого, а вы отбивайтесь.

Первым было сложнее. Глядя на меня, они думали, что это довольно просто – с такого расстояния таким большим щитом отбивать такие маленькие камешки. Поэтому, когда Стар после моего третьего броска схватился за ногу и покатился по траве, всем показалось это случайностью. Следующий боец продержался на два броска дольше и после шестого камня, угодившего в руку, выронил щит. Ещё несколько человек выходили на рубеж с улыбками и уверенные, что справятся с заданием. Потом, когда стало ясно, что достанется всем, парни приуныли. Док металась от одного ушибленного к другому, перевязывая, нанося мази и даже бинтуя. Потом не выдержала и крикнула:

– Прекрати! Ты же их поломаешь!

Все притихли. Сильно раненных не было, так – синяки и ссадины, но по лицам было видно, что получать камнем всё же больно. Я молча следил за реакцией парней и ждал, дойдёт ли до них, что это и есть знакомство с войной, её опасностями и ранами? Дошло, конечно, всё-таки они были мужиками. Даже смутились, что за них заступилась девушка. Пси вышел в квадрат более решительно и продержался, между прочим, дольше предыдущих. Наступило весёлое оживление. Бойцы принялись обсуждать удачи и промахи товарищей. Разобрались, как я попадаю и стали давать советы друг другу. Мне становилось всё сложнее, и руки в конце подустали. Поэтому, когда после последнего подбитого бойца Стар, Димон и некоторые другие захотели ещё раз попробовать себя, пришлось объявить перерыв:

– До лагеря за мной бегом! – приказал я. – Час – на обед и полчаса – на отдых, потом возвращаемся.

Побежал первым и порадовался, что Док под камни встать не успела. Я не смог бы причинить ей боль. Разведчик сделал вид, что ничего не заметил.

Обед проходил по той же схеме, что вчерашний ужин и сегодняшний завтрак: костёр, кипяток, разбавленный субпродукт у каждого в своём котелке. У некоторых – само разогревающиеся консервы. В принципе, то же самое, что у всех жителей города на протяжении всей нашей истории. Мне было всегда грустно от мысли, что мой народ не знает нормальной природной пищи. Всё, что я привозил, отправлялось на фабрику еды и там перерабатывалось в единую на вид субстанцию с небольшим отличием во вкусе. Если бы всё привезённое съедалось в естественном виде, то пришлось бы возить в пять раз больше и в два раза чаще. А так все эти белки, углеводы, жиры и прочее смешивалось в максимально эффективные пропорции. Плюс разбавлялось витаминными добавками с городских гидропонных полей. Получались сытные и полезные каши, супы и фарши. Но стоило попробовать хоть раз кусок жареного мяса или простого крестьянского лаваша, как эта бурда уже в горло не лезла. В тот день я пообещал, что научу парней добывать естественную еду и готовить её в общих котлах, как крестьяне. Пир, который, оказывается, увлекался приготовлением еды, с энтузиазмом поддержал меня.

После обеда подниматься и бежать ребятам оказалось намного тяжелее, чем с утра. Сказывалась усталость, а также полученные ссадины и ушибы. Бежали, еле передвигая ноги. Если утром старались от меня не отставать, чтобы не попасть в число последних, то теперь, похоже, решили все вместе тормозить. Я прикидывал, как заставить их напрячься, но с ходу ничего придумать не мог. «Вот завтра всё будет легче, когда поделимся на отделения», – подумал я. Впрочем, несколько человек всё-таки старались.