Виталий Радченко - Авессалом-4. Сын тьмы

– А кто принесёт удачу тому бедолаге? Кардашу и его людям!

– Это не твоя забота.

– А как же государственный интерес? Солонина, что дороже золота? Э?

Хорёк глянул на Торса.

– Смекнул, когул? Чуешь, чем пахнет?

– Войной, чем же ещё? – скрипнул зубами Торс.

– В яблочко, – снова ухмыльнулся оборванец.

– Коли ты такая важная птица в государстве, с медальоном и всё такое, – Торс сплюнул в траву, – чего мы не догоним тот караван? Шикам и остальные со своими купцами в открытую поехали, а мы по кустам шухеримся как разбойники. Следим, не приближаемся, мать его так. Ведь ты вовсе не охранять его вздумал. А… – он запнулся, понимая, что едва наговорил лишнего.

– Ну, давай, сельжукец, договаривай, – криво ухмыльнулся Хорёк, – Не охранять, а что?

– Ты хочешь, чтобы кто-то ограбил тех бедолаг, вот что! – выпалил Торс.

Чёртов оборванец и бровью не повёл. Он поёрзал в седле, усаживаясь поудобнее, насколько это было возможно на ободранном седле, выудил из сумки кусок сушёного мяса и забросил в рот.

– Ну, теперь ты понимаешь, почему я выбрал именно тебя? Ты ещё и умный.

– Кто должен напасть на караван?

– Увидишь.

– Нас меньше дюжины. Что будем делать, если их будет больше?

– Для тебя не имеет значения, когул Тарх, кто это будет и сколько их будет. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что ты и твои люди не станете вмешиваться, что бы ни произошло.

Торс стиснул поводья в кулаке, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пережидая вспышку гнева.

– И кого же мы тогда едем охранять?

Хорёк пожевал губами, шмыгнул носом, потом отхаркнул и далеко выплюнул комок слизи.

– Меня.

«Не вмешиваться, не вмешиваться, чёртово дерьмо Ашаи-проклятого, не вмешиваться!!!»

Третий полумонстр не веселился, сосредоточенно вперившись в лицо жертвы единственным глазом. Кардаш уже выдохся, не реагируя на то, как содержимое его живота наматывается на ось перевёрнутой телеги. Лысый и бородач, нарвав пуки травы, пытались стереть с себя кровь и грязь. В этот момент на поляне появились ещё двое – тощий парень и плечистый крепыш. Тощий, едва окинув взглядом распотрошённые трупы возниц, принялся блевать прямо себе под ноги. Крепыш же повёл себя странно: вытащив из-за пояса странный меч с массивным круглым навершием на рукояти, с рычанием кинулся на тройку убийц. Те заорали в голос, одноглазый оглянулся на крик, ощерился, выхватил такой же меч. Однако, драки не случилось. Тощий, каким-то чудом успел унять приступ тошноты и, бросившись за крепышом, повис у того на плечах, отчаянно вереща что-то на непонятном Торсу языке. Крепыш заорал , обращаясь к троице полумонстров. Те лишь загоготали в ответ. Одноглазый резко крутанул колесо, и тело Кардаша изогнулось в судороге боли. Тарх Торс дёрнулся, но Хорёк, ужом метнувшись к нему, прижал когула к земле.

– А ну, всем лежать тихо! – зашипел он Псам.

Крепыш, стряхнув с себя тощего, бросился к телеге. Махнул мечом, перерубая нить кишок торговца солониной, а следующим ударом снёс бедолаге голову. Потом рявкнул что-то одноглазому, который спокойно убрал меч и мерзко ухмыльнулся. Тощий подскочил к крепышу, что-то быстро залопотал на своём наречии. Они влезли на козлы к единственной уцелевшей повозке с солониной, тощий суетливо хлестнул лошадей, спеша убраться со страшной поляны. Трое оставшихся переглянулись между собой. А потом принялись пинать голову Кардаша друг дружке словно какой-то мяч.

– Это просто невероятно, Тарх Торс, – прошептал Хорёк в самое ухо когулу. – Ты и вправду приносишь удачу! А теперь слушай приказ…

– Пора валить, Синий. Догоним Фому с Промокашкой. Или, может, сперва помоемся где-нибудь? – Толик пнул голову купца, и Бартэля вытянувшись во вратарском броске поймал её, сгруппировался, прокатившись по траве и вскочил на ноги.

Синий молчал, что-то напряжённо обдумывая. Подошёл Бартэля. Одной рукой он тёр шею, скатывая пятна запёкшейся крови в катышки и стряхивая их с себя, другой держал за волосы голову купца.

– Давай баб поищем, – он почесал в промежности. – Скока можно этих гунпленов по деревьям вешать. Заманался нахер.

– Раньше ты не жаловался, – Синий мрачно зыркнул на бородача своим единственным глазом.

– Раньше прикольно было, – зевнул Бартэля. – Надоело уже. Может, рванём на какой-нибудь хутор? А вдруг там бабы есть?

– Вручную молоти! – Толик хмыкнул, легко двинув бородача в бок кулаком. – Кузнец запретил соваться в деревни и на хутора. Да, Синий?