Алекс Кноллис - Когда сверкнет зеленый луч

– Послушать тебя, так можно подумать, что этот твой Билли – смертельно скучный малый, – сказала Бетти. – Однако, насколько я помню, он очень хороший рассказчик.

– Да… иногда, – неохотно признал Том. – Ну уж, во всяком случае, мне теперь очень хочется послушать его рассказ об острове Кокос. Что там за история с пиратскими сокровищами? – задумчиво произнес он.

– И мне тоже очень интересно. Том, можно я тоже приду послушать рассказ об острове Кокос? – просительно сказала Бетти.

– Ладно уж, – великодушно разрешил Том. – Вреда от этого, полагаю, не будет. К тому же ведь, даже если я и отошлю тебя наверх, ты все равно изыщешь способ подслушать весь наш разговор, уж я знаю! Эх, Бет, гувернантки на тебя нет!

– Не стоит развивать эту тему, – решительно заявила Бетти.

В четверг вечером в гостиной дома Ватерхаусов на Грин-стрит, Мейфэр, собралось пять человек. Том Ватерхаус сидел в кресле у окна, небрежно откинувшись на спинку кресла и постукивая пальцами левой руки по подлокотнику. В правой руке он держал свернутый в трубочку номер «Дейли Газетт», который то и дело пускал в ход, отгоняя мух.

В кресле напротив расположился Билли Лайтвелл. Он сидел, слегка ссутулившись, и выглядел еще более рассеянным и отрешенным, чем обычно.

Софа была предоставлена целиком в распоряжение дядюшки Тома. Бывший моряк Джеральд Гудмен оказался моложавым русоволосым человеком, довольно субтильным, даже хрупким с виду, и если бы не характерная походка, весьма трудно было бы распознать в нем моряка. Говорил он неторопливо и в целом очень мало, явно предпочитая слушать, что говорят другие. Несмотря на то, что Джеральду было уже слегка за сорок, а также несмотря на солидные пшеничного цвета усы, которые он то отращивал, то сбривал, во всем его облике было что-то неизбывно мальчишеское. Наверное, поэтому все обращались к нему без особых церемоний, называя его просто Джерри, что сам Джеральд принимал как должное.

Хотя Джеральд вот уже лет семь как оставил службу в английском торговом флоте, порвать с морем окончательно у него никогда не хватило бы духу. И тогда же большую часть своих сбережений он вложил в покупку небольшой шхуны, бывшей когда-то парусной яхтой. Джерри часто выходил на ней в море, обыкновенно с целью рыболовства, так как ко всему прочему это был заядлый рыболов. Но главным в жизни Джеральда в последнее время стало, как уже упоминалось выше, изобретение и конструирование различных приборов и механизмов. Нельзя сказать, что он снискал на этом поприще богатство и славу, – напротив, это его увлечение требовало всё новых и новых расходов, и любой другой на его месте давно бы всё бросил и занялся бы чем-нибудь другим, менее разорительным, но Джеральд не унывал и сдаваться не собирался. Увы! Хотя некоторые из его изобретений вполне сносно работали, а несколько удалось даже запатентовать, особым спросом у широкой публики они не пользовались.

Убежденный холостяк, человек молчаливый и замкнутый, внешне абсолютно неэмоциональный, Джеральд обладал при этом мягким и чувствительным сердцем, о чем как нельзя лучше свидетельствовала история с Тимоти.

Около семи лет назад Джеральд служил помощником капитана на торговом судне, носившем претенциозное название «Королева Запада». Судно совершало рейс из Саутгемптона в Кингстон, и после ужасной бури, разразившейся однажды ночью к северу от Азорских островов, эта небольшая скорлупка уцелела лишь благодаря какому-то чуду, – а быть может, в большей степени благодаря своей превосходной плавучести и крепкому рангоуту 1 1 Рангоут – совокупность надпалубных частей судового оборудования (мачты, реи, гафели и пр.) . Как бы то ни было, с наступлением рассвета, когда волнение на море почти улеглось, и измученный экипаж вздохнул наконец с невыразимым облегчением, Джеральд не без удивления обнаружил, что «Королева Запада» вышла из этой жестокой схватки со стихией победительницей, не получив ни одного хоть сколько-нибудь серьезного повреждения.

Но, как вскоре выяснилось, другим повезло меньше. Спустя несколько часов слева по курсу показалась небольшая шлюпка с горсточкой людей на борту. Увидев «Королеву Запада», они просто обезумели от радости. Потерпевшим кораблекрушение была оказана необходимая помощь, а затем один из них, пожилой американец из штата Пенсильвания, рассказал о том, что случилось. Пассажирский пароход, на котором эти люди плыли из Нью-Йорка в Ливерпуль, в эту ужасную ночь сбился с курса и, очевидно, наскочил на подводную скалу. Впрочем, точно этого никто не сможет утверждать, но, во всяком случае, все ощутили страшной силы удар, после чего в днище судна образовалась пробоина. Матросы бросились к помпам и принялись выкачивать хлынувшую в трюм воду, но пробоина была слишком велика, и вскоре ни у кого из пассажиров уже не оставалось ни малейших сомнений, что судно идет ко дну. Все кинулись к спасательным шлюпкам, хотя волнение на море было такое, что всякому здравомыслящему человеку становилось ясно: всякий, кто высадится на шлюпки, обречет себя на такую же верную гибель, как и те, кто останется на борту парохода.