Алексей Шерстнев - Инициалы

– Десять тысяч, как договаривались, – Матвей положил две красные купюры на стол.

Старик помолчал пару секунд. Гость выждал еще несколько секунда, но, не получив никакой реплики, схватил статуэтку. Он конечно же распознал переживания торговца, но предпочел их проигнорировать. К тому же цена была инициирована продавцом, а на случай ее повышения у Матвея было кое-что припасено.

– Не могу за десять, – сказал продавец и опустил глаза в пол. – Ты ведь и сам знаешь, что она стоит на несколько порядков дороже.

– Уговор дороже денег, так ведь? Вы ведь когда цену обозначали, не с неба же цифру взяли.

– Так-то оно так, но за десять не могу отдать – семьдесят давай, – продавец нагло выхватил статуэтку из рук Матвея. – Пока деньги не в кассе – товар не продан, не так ли?

Матвей ухмыльнулся. Поведение старика ему показалось ребяческим. Хоть он бы и выручил за эту фигурку около ста пятидесяти тысяч рублей, но переплачивать не собирался. К тому же вопрос цены сделался принципиальным.

– Дед, – сказал он, – ты эту статуэтку уже два года пытаешься продать: сначала просил за нее тридцать тысяч, потом двадцать пять тысяч, а когда отчаялся, то и вовсе выставил за десять, – тут Матвей неожиданно для хозяина дома вынул из кармана вырезки из газет с объявлением о продаже нефритовой статуэтки. – Кроме меня, она никому не нужна, а сама по себе не стоит и пяти тысяч, – Матвей подмел деньги со стола рукой и направился на выход. Конечно же он надеялся, что хозяин его окликнет и согласится на номинальную сумму, но старик молчал. Видимо он удивился подготовленности покупателя и не смог подобрать нужных слов.

Матвей уселся в машину, бросив беглый взгляд на дверь покинутого дома. Он был разочарован. Он даже почти был готов отдать требуемую сумму, ну или сторговаться до пятидесяти тысяч, но принцип оказался сильнее денег. Матвей уже собирался тронуться с места, как из двери выскочил старик. Он нес нефритового стрельца и трусцой направлялся к машине.

– Забирай за десять тысяч, черт с тобой.

Матвей не стал разыгрывать драму и протянул деньги. Через секунду он вспомнил внутреннее убранство дома, обставленного еще при коммунистах, и добавил к десяти тысячам еще пять. Старик улыбнулся желтым частоколом зубов и помахал рукой уезжавшему покупателю.

Для полноты коллекции не доставало еще одного элемента. Ответственность за его получение легла на плечи помощника Матвея Поликарпова Марка Александровича. Он направлялся забирать почтовую посылку, в которой как раз должна была прибыть нефритовая фигурка. Статуэтка была оплачена заранее, поэтому Поликарпову торговаться не приходилось. Единственное, за что стоило переживать, так это за целостность и оригинальность дорогого предмета. Беспокойство Поликарпова, а он был заинтересован в благополучной продаже статуэтки, так как имел с нее свой процент, рассеялось после вскрытия коробки. Он смотрел на второй знак зодиака в нефритовом исполнении, который был в полном порядке, важное клеймо было на месте.

– Поликарпов! – послышалось из-за плеча.

Поликарпов обернулся и увидел своего старого знакомого, с которым некогда трудился на одном предприятии. Товарищи разговорились. Нефритовая статуэтка неминуемо привлекла внимание и была осмотрена приятелем Поликарпова. Он так неуклюже крутил ее в руках, что казалось вот-вот уронит на твердый пол. Поликарпов предчувствовал такой исход и предпочел скрыть ценный предмет за картонными створками.

– А знаешь, что было бы, если бы ты ее не забрал вовремя? – ехидно спросил товарищ, указав пальцем на закрытую коробку.

Поликарпов не успел ответить как приятель продолжил:

– Ее бы обязательно выставили на аукцион.

– Какой такой аукцион? – заинтересовался Поликарпов.

– Пятый десяток разменял, а про аукционы почтовых посылок так ничего и не слышал, – упрекнул приятель и натянул улыбку.

Он поведал об аукционе невостребованных почтовых посылок. По общему правилу такие посылки подлежали утилизации после месячного простоя. Согласно документам, они конечно же были превращены в пыль, но фактически ожидали своего покупателя в очереди на деревянный стол, накрытый шелковой тканью. Аукцион носил тайный характер и подпускал к себе только проверенных людей. Поликарпов резко заинтересовался сакральным мероприятием. Его любопытство подогрелось рассказанным фактом обнаружения в почтовых посылках ценных товаров, в том числе антикварного толка.