Владимир Щербаков - Эвергленд-2. Новая угроза

– Я пришёл передать Вам привет от Потрана де Муассирта и он сказал, что Вы поможете набрать команду для путешествия по Гленду…

Старик задумался и, опустив свой меч, воткнул его в землю.

– Хорошо, – кивнул он спустя некоторое время. – Я помогу, но при лишь двух условиях. Первое – ты берёшь меня с собой, а во-вторых, никогда не воспротивишься тому, что я тебе скажу или посоветую сделать.

Я кивнул, соглашаясь с этими совершенно ни к чему не обязывающими требованиями.

Следующим днём наш корабль покинул территориальные воды Эвергленда и отправился в свободное плавание по Гленду…

* * *

От дальнейших воспоминаний меня отвлёк резкий крик надсмотрщика. Быстро приведя себя в соответствие с потраченным мной временем и, сделав вид, что я очень трудился, медленно вышел к нему.

– Очень хорошо, – кивнул он, оценивая мой вид. – А я уж думал, что ты где-то спрятался или умер…

Надсмотрщик громко захохотал, довольный своей шуткой. Несколько узников, стоявших рядом, подобострастно засмеялись. Но в их смехе не было ни капли весёлости и беззаботности – этот смех был больше призван защитить их от нападок надзирателей.

– Хорошо, – закончив смеяться проговорил надсмотрщик. – На сегодня Ваш рабочий день закончен. Вы вернётесь сюда завтра. А пока марш всем по своим, так сказать, покоям…

Я медленно двинулся вслед за толпой измождённых узников. Мы вышли из шахты на свежий воздух и невольно остановились, вдыхая ароматы леса и моря, чистоту, окружавшую Рудники Погибели на поверхности…

– Эй-эй-эй, – заверещал надсмотрщик Дилор, торопя нас. – Если вы всё время будете тут стоять и ничего не делать, я быстро верну вас всех на работы и переведу на круглосуточный режим… Бегом по домам!

Мы двинулись дальше, пока не подошли к палаткам, установленным недалеко от шахты. Честно говоря, спать здесь было практически невозможно. Палатки лишь слегка скрывали от ветра. Но если снаружи лил дождь, то вся их поверхность насквозь пропитывалась влагой, и внутри палатки было даже хуже, чем, если бы мы оставались снаружи. У многих палаток в их ткани были прорези, где-то разошлись швы, и места расхождения скреплены были только лишь металлическими штырьками. Всё это вряд ли могло способствовать спокойному отдыху после изнуряющей работы.

Вздохнув, мы все забрались внутрь и приготовились засыпать. Прежде, чем заснуть, я думал о Мали. О моей Мали, оставленной в Горнерване. Интересно, обиделась ли она на меня за то, что я с ней так толком не попрощался и сможет ли простить меня, когда я вернусь… Если я вернусь, ведь сказал я ей только лишь то, что день-другой погощу у Потрана…

Эх! Если бы я послушал Мали в тот день. Если бы я отказался от предложения Потрана… Как знать, может быть я был бы с ней до сих пор и не было бы этого никому не нужного пленения… Впрочем, тогда бы Потран отправил бы кого-нибудь другого, а мне всё равно пришлось бы ехать сюда – хотя бы для того, чтобы спасать несчастного. Надеюсь, что Потран уже ищет кого-нибудь, кто смог бы рискнуть и спасти меня, гом’ни нвал’нахгирки – великого человеческого спасителя, спасшего законную власть от её низвержения и презрения…

* * *

Мальга Наолг была сильно взволнована. Прошло значительно больше времени, чем положено для того, чтобы посетить Немвилль и вернуться обратно. Гармавен уехал два дня назад, но от него до сих пор не было никаких известий. А это значило только одно – Потран отправил его по какому-то своему делу…

Внезапно в дверь тронного зала постучали. Мали, поправив причёску и приняв величественную позу, произнесла:

– Войдите!

В тот же момент на пороге оказался Фар’иль, её заместитель, выполнявший во время битвы с Чёрным рыцарем обязанности главы города, а сейчас являвшегося по совместительству главы службы разведки.

– Что тебе нужно, Фар’иль? – устало поинтересовалась Мали. – Если ты не заметил, то я несколько занята…

Фар’иль подошёл ближе и лишь положил на стол Мали какую-то бумагу. При ближайшем рассмотрении это оказалось письмо, вложенное в объёмный конверт, украшенный вензелем Потрана.

– Что это? – с интересом спросила Мали. – Письмо от Потрана?

Мали развернула письмо, вынутое из конверта, и принялась читать. По мере чтения, её лицо приобретало то бледный, то красноватый оттенок. Наконец, закончив чтение, она отбросила письмо в сторону и горько зарыдала, упершись руками в стол.

– Фар’иль, – спросила она, поворачиваясь в сторону заместителя. – Что же это значит? Неужели Гармавен не вернётся?