Ирина Вишня - Под Фантомным дождём

Мальчишка простирает руки вверх, пропитаный гарью воздух наполняется холодом и запахом ивы. Огонь шипит, заполняя тёплым туманом всё, что находилось под куполом.

Ветер за пределами купола ещё есть. Джейсон дёргает его за хвост и раздаётся звук битого стекла. Нет, льда. Именно им мальчишка боролся со стихией.

На школьный двор падает космическая глыба, дымясь и поднимая метр почвы над землёй.

Джейсон идёт к мальчишке, что так безрассудно себя подставил. Сопляк. Он ещё не понимает, во что подобные нагрузки оборачиваются для Талантов. Но сейчас мальчишка гордо смотрит Джейсону в глаза, задирая подбородок, и совсем не замечает, как кровь струиться из носа, глаз, ушей. Кровь окропила его одежду. Мальчишка издаёт хрип и закашливается кровью, хватаясь за грудь.

Ему уже не помочь.

«Идиот» – вертится на языке, но Джейсон молча склоняется к пареньку, скривившегося в судорогах. Рука касается дрожащего плеча.

– Ты отлично справился.

На крышу взбегает Стрельникова, бледная на лицо, а сосредоточенный, внимательный взгляд сфокусирован на одной точке. Знакомый для Джейсона взгляд. Не давая себе передышку после подъёма, она продолжает идти к пареньку. Тот уже лежал неподвижно, тело не сотрясалось в припадке, а взгляд застыл на Джейсоне.

Пульсация под кожей возрастает с каждой секундой, видно как кровь перебегает по фиолетовым венам. Сейчас Джейсону не понадобился бы скан-пластырь. Искры хаотично мечутся повсюду, разрезая воздух вспышками яркого пламени.

Одна из искр промелькнула над кистью, пламя проело кожу и оставило тонкий красный порез, совсем идентичный тому, что уже стал шрамом.

С лестницы донёсся обеспокоенный голос Фаины Алексеевны.

Прежде чем колкие искры обращаются в палящие шары, Джейсон срывается к выходу, а пальцы привычно подчиняют ближайший ветер, создавая за спиной толстую прослойку воздуха.

– Стоять! – выкрикивает он прежде, чем впереди отбрасывается огромная тень. В спину ощутимо бъёт волна, выбивая воздух из лёгких заставляя ноги подкоситься, но Джейсон вцепился в дверную раму изо всех сил. Лестничная площадка зашлась ходуном грозясь обрушиться. За спиной всё горит, опаляя даже не огнём, а светом. Джейсон зажмурился.

Всё прекратилось резко, словно кто-то нажал на кнопку «стоп». Ветер продолжал рваными пластами струиться по спине, обжигая кожу одним прикосновением. Красные круги перед глазами исчезают, словно и не было.

На лестничном пролёте, присев на корточки и закрыв руками голову так, что плечи защищали затылок и уши, Фаина Алексеевна одними губами шептала старое поверие, призванное огородить от бед.

Бетонные плиты покрылись сетью трещин, но выстояли.

Джейсон обернулся. На полу, в луже запёкшейся крови лежала Стрельникова, от одежды и кожи исходил едва заметный дымок. А воздух наполнился запахом свежести, как после сильного ночного дождя, даже тишина, возобновившаяся на крыше, казалась нереальной….

– Что, мне прям так в отчёте и писать? «очень интересная девочка-феномен»? Я не собираюсь подставлять свою задницу из-за хотения твоей левой пятки!

– А зачем я, по-вашему, запрашивал документы на Касаткину Антонину Алексеевну?

– Ты…. – Старший следователь вдыхает полную грудь воздуха, закашливается, сигарета выпадает из его рта в песок. – Петух ты облезлый! Сразу сказать не судьба?! Нет же! Надо пантомиму сраную устраивать!

– Скажи я в лоб, и вы бы уже набирали номер Вышки с проворностью маньяка.

– Научил на свою голову! В могилу сведёшь раньше, чем упырём обращусь! – Он присел, как стоял, на песок, ничуть не заботясь о чистоте нового форменного пиджака. Взъерошенные пепельные волосы казалось, поседели ещё сильней.

Осторожно, ещё опасаясь схлопотать подзатыльник, Джейсон присаживается рядом.

– Что собираешься делать с девчонкой?

– Сначала проверю, что с Талантом не так. И в случае подтверждения опасений левой пятки, уже сообщайте о ней Вышке.

– Устрою тебе отпуск за счёт выходных на это время…. Управься за неделю, судя потому, что ты рассказал, думаю, нарвался ты на очередную Огнессу.

Джейсон кивает и торопливо покидает берег, пока старший следователь не передумал.

На первом этаже, ученики оглядывались по сторонам со смесью ужаса и интереса, рассматривая изменения, затронувшие нижние этажи, тонкие линии трещин и сколов краски. Больше всего досталось стене, противоположной главному выходу: отвалился цельный пласт штукатурки, от которого взволнованные не меньше учителя не подпускали детей.