Инесса Иванова - Поцелуй северного ветра

– Я сейчас всё сделаю, – с поклоном хотела было удалиться она, но я решительно воспротивилась.

– Нет, я пойду с тобой. Не хочу привыкать к такой обстановке.

Пусть думают, что я не смирилась, что прежняя гордыня застит глаза новой фронне, а я пока осмотрюсь в этом доме. После обеда у скальдов, за которым мы с Мектильдой не съели ни кусочка, потому что никто не пригласил нас за стол, я понимала, что вскоре меня отошлют обратно. И в то же время откуда-то знала, что ещё вернусь под своды дома Славной Лив.

Надо быть начеку. И поговорить с Мектильдой, вытянув из неё как можно больше сведений. Вижу, что она здесь неплохо освоилась и понимает в обычаях скальдов больше моего.

– Хорошо, госпожа. Не бойтесь, они вас не обидят, – Мектильда снова поклонилась мне, а когда мы поравнялись, шепнула: – Но не стоило говорить с ними так, словно вы их не боитесь. Они такого не поймут.

– Зачем мы им? – задала я вопрос, который когда-то задавала Виктория. – Ты что-то знаешь? Только не ври, я пойму.

– Пойдёмте, госпожа, – Мектильда мягко высвободила руку из мои пальцев, обвивших её запястье. – Я расскажу вам всё, что узнала, но, клянусь моим родом, слышала лишь малую часть.

Если бы я была уверена, что безопаснее находиться в каморке с покосившейся дверцей пустого шкафа, чьё тёмное нутро походило на пасть ненасытного ночного чудища, то непременно бы настояла поговорить здесь. Только понимала, ощущала Силой, пробудившейся в груди, что там, где никого нет, ещё страшнее. Люди, они не те, кого следовало бояться.

– Здесь странные Боги. Они словно люди и в то же время Небодержатели, – задумчиво произнесла я, когда мы вышли в пустой полутёмный коридор. Эта часть освещалась лишь керосиновыми лампами, но они светили столь тускло, что ещё больше навевало на меня тоску по дому.

Леди-мать знала, что я обожаю свет и огонь. В моих покоях всегда было светло, как днём. Разве что на ночь я разрешала оставить один магический шар.

Отмахнувшись от некстати нахлынувших воспоминаний, я пошла вслед за служанкой, стараясь запомнить дорогу. Поворот, второй, и мы вышли в холл. Прошли по краю, словно своим присутствием могли осквернить это богато обставленное место, и юркнули в один из боковых проходов. Время от времени нам встречались служанки, одетые в бежевые сарафаны поверх белых или цветных рубах.

Они сначала вовсю таращились на меня, но, заметив рядом Мектильду, кивали ей и проходили мимо.

– Я живу здесь пару недель. Скальда Лив взяла меня из храма, где я обучалась слышать шёпот листвы священного древа.

– Оно здесь в одном храме?

– Нет, госпожа, – покачала головой бывшая служанка, охотно рассказывающая подробности. То, что мне было и нужно. – Здесь множество храмов, но все они построены по одному подобию. Разве что наружные и внутренние различаются. Те, что стоят на улице и те, что внутри домов. Везде есть древо Играсил, и везде оно живое.

Рассказы о Богах, конечно, важны, но этому нас и карлы учили. И в классах изучались Священные тексты, где воспевались Их подвиги. Только сейчас меня интересовало несколько иное. Как живут скальды, почему двор конунга, местного короля, считался славным и чистым. Неужели здесь нет места зависти, злости, интригам и подобострастному лицемерию?

В том, что в Гринвиде живёт ревность и дух соперничества, я уже убедилась.

– Зачем здесь мы? Что им от нас надобно? – снова задала я вопрос, на который Мектильда упорно не желала отвечать.

Она приложила палец к губам и толкнула деревянную дверь в конце коридора.

Мы оказались в небольшом помещении, напоминающем сруб.

– Здесь надо раздеться, чтобы войти в купальни обнажёнными. Это правило для тех, кто вступит в ладью.

От карлы Ильмы я была наслышана о купальнях скальдов. Те, где омывались фронны, были похожи на купальни Вудстилла, но в домах истинных гринвидцев, которые по праву и положению могли их себе позволить, ванна была сделана в виде ладьи. После смерти такая несла души скальдов по священной реке к тому самому древу, за которым начиналась волшебная страна, где все молоды, здоровы и счастливы.

– А ты?

– Ваше высочество, – зашептала Мектильда, – я слышала разговоры. И все они говорят о вас.

– Иди готовь всё как полагается. Надо чтить традиции нового дома, за этим мы сюда и приехали, – улыбнулась я, произнеся громко смиренные слова. Чужие уши нестрашны, пока мы о них знаем.

Терпение – добродетель. Леди-мать, Чёрная Луна, восшедшая над Лесным королевством, привила мне её с детства, не стесняясь рассказывая о тех ужасах, которые уготованы непокорным и глупым. «Спи одним глазом, слушай одним ухом, внимай всем сердцем и молчи о том, что узнала».