Александра Яковлева - Голубиные дети

В гнезде была куча народу. Скрестив ноги, в кругу сидели четверо мальчишек: один помладше, двое примерно Пашкины ровесники и ещё один почти взрослый парень. Трое из них жарко спорили, только младшему не давали и слова вставить.

– С деревьев надо! – доказывал темноволосый мальчишка диковатого вида, с густыми бровями и орлиным носом.

– А я говорю: с холма! – настаивал самый старший, высокий и широкоплечий блондин.

– Надо вообще по-тихому подкрасться, – говорил третий, тоже светлый, но худющий пацан с высоким лбом и удивительно длинными пальцами. Сам он выглядел спокойным, только пальцы будто жили своей жизнью: нервно теребили то ухо, то волосы, то края шорт.

У дальней стены стоял Шурик. Он сумрачно следил за спорщиками, но сам отмалчивался. Увидев Рыжего и Пашку, он слегка мотнул головой в сторону, мол, забегайте.

– Что ты на этих деревьях делать будешь? – усмехался блондин.

– Бросаться! – отвечал чернявый.

– Чем, шишками?

– Почему шишками?.. На берёзах шишки не растут.

– Да ладно, гений!..

– Камней наберём и…

– Никаких камней! – вмешался Пашка.

Теперь их с Рыжим заметили все.

– О, это ж новичок, который игру придумал! – Блондин протянул Пашке широкую лапу. – Привет, я Брюс. А этот древолаз – Арман.

– А чего я?.. Я так просто, – Арман насупил густые брови, но тоже поздоровался с Пашкой.

– Он прав: камни – фигня. Лучше всего огонь, правда же? – лукаво подмигнул худощавый мальчишка, но, увидев Пашкино лицо, поспешно добавил: – Да не дрожи, я пошутил. Тадеуш, можно Тадзи.

Рука у Тадзи оказалась на удивление крепкой и холодной, как у скелета.

– А я, – протиснулся к Пашке самый младший мальчишка, лет семи-восьми на вид, – я Флориан. Можно Фло.

У Флориана были огромные серо-голубые глаза и по-детски длинные ресницы. Пашка невольно улыбнулся, вспомнив «Бэмби»:

– Тебя тут не дразнят Цветочком?

Флориан помотал головой:

– Нет! У нас никого не дразнят.

– Это правда, – вдруг сказал невидимый голос, и наверху зашуршала сухая листва. – Мы все – одна большая семья.

Из темноты выпала тень, распрямилась, шагнула в круг. Король расправил худые Пашкины плечи, улыбнулся на Пашкин манер, одним уголком рта:

– Рад, что услышал мой зов. Без тебя тут скука смертная и никто правил не знает.

– Да, – поддержал Арман. – Ты скажи толком: что можно, что нельзя. Мы ж не знаем, игра твоя.

Пашка насупился:

– Да не моя она…

Он глянул по сторонам – на Рыжего, на Шурика, ища поддержки. Рыжий показал язык. Шурик же устало вздохнул, совсем как взрослый, отлепился от стенки и шагнул к ребятам:

– Слушайте, новичок ясно вчера сказал: давайте придумывать все вместе. Вот, пусть каждый назовёт одно правило.

– Пашкино правило – не бросаться камнями, это я понял, – сказал Арман. – Тогда моё будет нападать с деревьев!

– Так не пойдёт! – нахмурился Брюс. – Моё правило – нападать с холма.

– С деревьев!

– С холма!

– А моё! – воскликнул вдруг Флориан, и все удивлённо посмотрели на него. – Моё правило – нападать с двух флангов одновременно. И с деревьев, и с холма.

Брюс и Арман переглянулись.

– Фло, да ты гений, – похвалил Рыжий.

Флориан зарделся:

– Я давно хотел предложить, мне просто не давали…

– Рыжий, Тадзи, у вас что? – спросил Шурик.

– Хочу возглавлять разведку! – воскликнул Рыжий.

Тадзи лениво потянулся:

– Ну, если поджигать нельзя, давайте хотя бы ночью нападём, что ли.

– Принимается, – кивнул Шурик. – Моё правило такое: сначала мы подготовимся как следует. Проведём разведку, военные сборы, натренируем всех. Вообще всех, – строгим взглядом он обвёл совет, остановился на Пашке. – Особенно дохляков и новичков.

Король хлопнул в ладоши:

– Отлично! Подготовка – это важно. Даю три дня. Потом идём в атаку!

Шурик открыл рот, закрыл. Моргнул.

– Но как же?.. – Он совсем растерялся. – Три дня – слишком мало! Я думал, недели две… А то и месяц! Вон, Пашка: даже на дерево залезает кое-как! И его – на битву? Я хотел…

Король скривился:

– Знаю я, что ты хотел. Игра тебе не нравится, и ты решил, я за две недели забуду о ней, или появится другой новичок.

– Нет, совсем нет, ваше Мальчишество!..

– Три дня! – Он сцапал и рванул блестящий диск с верёвки. – Ни часом больше. А первый день уже начался.

Раздался хруст: одним движением пальцев король разломил диск на кусочки. Протянул осколок Шурику, приказал странным, будто стрекочущим голосом:

– Сделай себе зарубку, Шурик.