Александр Кривич - Тридцать девять с небольшим. Книга первая

Тем временем в тринадцатом номере гостиницы, на пыльном окне с уныло висящей занавеской, небрежно сдвинутой явно мужской рукой к стене… «Ведь как можно не обращать внимание, Валера, на такие важные вещи, как красота и порядок в доме?!» – искренне удивляются «вот этой манере наводить беспорядок» большинство домохозяек на далёкой голубой планете под названием Земля. Не знал первобытный мужчина, с довольным видом крепя над дыркой в стене пещеры шкуру убитого мамонта, к каким страшным последствиям всё это приведёт. Этой борьбе не один миллион лет: горы сломанных стрел-слов, триллионы безвозвратно ушедших в небытие нервных клеток; в ней нет победителей и проигравших. Обе стороны не отступают ни на шаг!..

Отлучусь на минуточку, мой дорогой читатель, пойду кое-что поправлю, пока моя спит…

Ну, а тем временем на планете, умирающей от варварского отношения к её экосистеме, в сером от пыли городе, в тринадцатом номере гостиницы, на пыльном окне с уныло висящей занавеской, небрежно сдвинутой явно мужской рукой к стене, разбуженная откуда-то взявшимися шумно храпящими и кашляющими постояльцами, сидела сонная муха, недовольно чистя свои передние лапки.

Когда покашливание из ночного приглушённого перешло в по-утреннему бодрое, наши герои проснулись.

Окружающий мир давил своей серостью. Что удивительно, даже общительный в любое время суток мистер Пиу воздержался от утренней лекции. Позавтракав питательными припасами, приготовленными Суслинором и мистером Бу, путешественники спустились в фойе. Там всё было почти по-прежнему: как и вчера, из пыли материализовался консьерж, тускло светила лампочка в полумраке, лишь лицо повелителя ключей после ночных излияний приобрело некоторый шарм и загадочность. Желая расплатиться за предоставленную крышу над головой, Рабр положил на стойку пару жёлтых монет, которыми их снабдил Суслинор, и спросил: «Этого достаточно?» Консьерж, судя по плавно меняющемуся цвету лица в сторону бледно-лилового и отвисшей челюсти, был очень удивлён, ну или обрадован. «Этого точно достаточно?» – повторно задал свой вопрос Рабр, не желая обидеть стража малой оплатой. Консьерж, видимо, не найдя подходящих слов для этой ситуации, просто судорожно икнул, громко сглотнул слюну и кивнул головой. Стало понятно, что продуктивного диалога в столь ранний час явно не получится ввиду лёгкой невменяемости одной из сторон.

Сдав ключи, путешественники в полном молчании вышли на улицу, вдохнули по-утреннему свежего пыльного воздуха и немного приободрились. Прибор по-прежнему показывал, что путь к хранителю лежит прямо по проспекту, как и вчера, переполненному снующими туда-сюда машинами и людьми. Здания вокруг не отличались одно от другого и создавали впечатление у идущего, будто он стоит на месте. Мистер Пиу шёл по лужам, держа перед собой прибор.

– А мирок-то так себе, не очень разноцветный, – сказал Рабр, шагая рядом с писарем и уже не особо уворачиваясь от брызг.

– Ага, я и не думал, что у серого так много оттенков, – с грустными интонациями в голосе ответил писарь. Путь продолжили в полном молчании, поёживаясь то ли от утренней прохлады, то ли от вновь нарастающего чувства тревоги. Спустя полтора часа Рабр и Пиу добрались до здания, где должен был находиться хранитель. Это было, как и всё вокруг, двухэтажное квадратное строение серого цвета. На первом этаже располагались какие-то мастерские с большими окнами – наверное, для экономии электричества, а второй, судя по грустным серым занавескам, был жилым.

– Ну, вот и прибыли, напарник, – с угрюмым облегчением проговорил Рабр, – в банде одноглазого Билла двадцать стволов: по десять на брата.

– Даа, нелёгкое было путешествие, – продолжил Пиу с интонацией уставшего от жизни бродяги, заряжая дробовик, – по восемь: я возьму на себя двенадцать, – сказал он с угрюмой ухмылкой.

– Берём, что нужно, и отваливаем. Я проголодался и срочно хочу выпить, – сказал Рабр, сплюнув в уличную серую пыль. Он откинул полы плаща и явил свету два начищенных до блеска серебристых кольта. Не сговариваясь, герои шагнули в распахнутые двери под мелодию Эннио Морриконе «Одинокий пастух».

Три часа ночи, несколько выпитых кружек кофе – и перо писателя перескочило через несколько книг, унеся наших героев в возможные события в возможных мирах!..

На самом деле Рабр и Пиу, лавируя между рабочими, несущими огромные тюки, вошли в двери неприметного серого кирпичного здания. Следуя показаниям прибора, поднялись наверх и очутились в слабо освещённом длинном коридоре, цвет которого можно не озвучивать. Пройдя до конца, постучали в серую дверь, на которую указала стрелка.