Анна Алора: Госпожа Ректор

До утра.

До того момента, когда рассветет и она сможет понять, где же оказалась, в конце-то концов.

Однако коротать ночь до рассвета в таком неприятном соседстве ей придется впервые.

Вот тут Квини чуть не расплакалась. Но наклонилась, забрала свой фолиант и вошла внутрь, оставив, однако, дверь широко распахнутой.

Села рядом с ней, у стены. Положила фолиант рядом с собой, обняла колени и положила на них голову. Длинная темная коса, заколотая на затылке, придерживалась маленькой шляпкой с серебряной брошкой в виде капельки дождя.

Глаза Квини сами собой закрылись, и, несмотря на непривычную позу, девушка отправилась в объятия Морфея.

И объятия эти были столь крепки, что она даже не сразу почувствовала, как кто-то весьма нетерпеливо трясет ее за плечо.

Когда девушка раскрыла глаза, то даже не поняла, где она, что с ней, и кто этот субъект. Однако Квини хватило достоинства сбросить руку нахала со своего плеча, и осведомиться:

– Что вы себе позволяете, хам! – проговорив последнее слово, Квини удивилась так, что и сказать нельзя. Откуда это слово вообще взялось?! До сего момента она ничего подобного не слышала, повторить не могла, и значения не знала.

Однако, судя по всему, словечко оказалось верным и в самую точку, потому что субъект руку отдернул и с отчетливой обидой в голосе произнес:

– А вот ругаться, мадам, вам никто права не давал! Врываетесь, понимаешь ли, в помещение, переступаете порог чужой собственности, без всякого на то разрешения со стороны владельца. Мешаете ему, – тут субъект несколько замялся, но продолжил с еще большим напором, – культурно отдыхать! Между прочим, в свой законный выходной, законный!

– И позволяете тут себе! Выражения попрошу выбирать получше, – очевидно, выдав все, на что был сейчас способен, субъект закончил значительно тише.

Квини мгновенно замолчала, с удивлением осознавая, что набор звуков, который издавал субъект, для нее таковым уже не является. Она прекрасно понимала, что это слова, и смысл многих был совершенно ясен.

Ну, мы-то с вами, читатели мои, не удивлены, верно? Ведь Тася, главная героиня романа «Жена для главы Ковена» после первой ночи, проведенной в другом мире, так же начала понимать чужой язык и говорить на нем.

А чем хуже наша Квинни? Ничем, совершенно.

Очевидно, такая вот выходило, когда субъект из родного мира попадал в другой. Мгновенная подстройка чего-то там в мозгу, и вот вам результат. Возможно, такое происходило не во всех мирах. Но нам сейчас, право, нет до этого никакого дела. В нашем случае получилось именно так.

Так что Квинни поудивлялась чуток, да и вспомнила кое-что из трудов дорогого учителя, который остался где-то там, далеко, в родном мире. И из глаз далеко не сентиментальной барышни выкатились крупные прозрачные слезы.

Субъект, строго ее отчитывающий, а это был не кто иной, как наш пришедший в себя после приступа Володя, увидев результат, который произвел его спич, несколько ошалел.

Ну не привык он к тому, чтобы его речи приводили дам в слезы. Скорее, бывали некоторые дамы, способные его довести до белого каления, но никак не он.

Володя был существом с нежным сердцем и доброй душой. Росточка не сказать чтоб великого, но под метр семьдесят пять имел. А что? Вполне себе хороший рост для простого русского мужика. Правда, вот простым мужиком наш Вова не был.

Закончил Володя вполне себе престижный университет в одной из столиц, и занялся обычной научной деятельностью в простом НИИ, оставшимся от советских времен. Да только вот голова у нашего Володи была золотая. Что ни квартал, то открытие у него. Что не эксперимент, то тут и подтверждение гипотезы.

Одним словом, в наш компьютерный век очень быстро на него вышли люди из известной Силиконовой долины, и ну переманивать ценного кадра в свои, американские пенаты.

А Володя что? Кто ж откажется от таковых-то пенат. Но не свезло, не получилось у мужика. Все оказалось до слез просто и обычно. Русский мужик, хоть золотая голова, а оказался с брачком. И брачок этот силиконовая долина раскусила в два счета. Володя, находясь вдали от отчизны, стал тосковать. Да так, что удивлялись видавшие виды бывшие соотечественники, трудящиеся с ним бок о бок.

Такая на него напала ностальгия, что он и сам диву давался. Со слезами расторг Володя контракт с американской стороной, которая рассталась с мистером Савельефф, тоже чуть не утирая слезы.

Володя возвратился на родину, кинулся в родной НИИ. Тот принял его с радостью. Еще бы. Такая голова, как у Володи, на земле не валяется. Однако свалилась уже на родимой земле на нашего Володю новая напасть.