Владислав Алексеев - Голубые крылья – 2 - Зов вовне

Мооры и лемиты… мне знакомы эти две расы, но лишь поверхностно. Их действительно по силе приравнивают к эльфам, но в этом противостоянии наблюдается куда большее превосходство.

Я поднялась и медленно пошла кним. Несмотря на хладнокровное выражение лица, внутри меня кипела ярость и желание прямо сейчас пустить в ход всю свою мощь.

Мооры удивленно развернулись в мою сторону, и, наверное, даже не сразу поняли, что перед ними не эльф. Я подняла руку и ткнула пальцем в того, кто назвался Бельмором. Думаю, он главный в этом сборище, но, если верить его речи, есть кто-то куда более опасный.

– Ты… мерзкое чудовище, я обязательно найду тебя и убью, – сказала я, сжимая зубы.

На его лице вновь появилась улыбка, а некоторые из присутствующих даже рассмеялись.

– Это же не эльф, верно?

– Да, не шибко похожа на длинноухих…

– На лемита или дефикса тоже не смахивает.

– Может, дейр?

Бельмор махнул рукой в сторону своих подопечных, и из его пальцев вышла тонкая струя дыма. Все замолчали.

– Кто ты такая? – спросил он.

– Тебе это ничего не даст, потому что нашей встречи как таковой не существует. Все происходящее останется лишь в моем подсознании.

– Ха, не понимаю, что ты несешь, но знай, что мы до сих пор тебя не убили исключительно из любопытства к такой смелости и наглости.

Он смотрел мне прямо в глаза, а я запоминала его черты во всех деталях, чтобы точно узнать среди других представителей этой расы, когда встречу их в реальности.

– Кто такой Арфиосс?

Меня уже окружили, и даже с расстояния в несколько метров хорошо чувствовались колебания в воздухе вокруг этих существ. Угроза исходила от каждого моора, она четко ощущалась подсознательно и оказывала сильное давление. Не имей я бессмертия, легко могла бы потерять сознание от одной ауры устрашения.

– Арфиосс – сильнейший из нас, и только он способен привести этот мир к истинному порядку.

Из руки Бельмора вышло нечто очень длинное и тонкое. Полагаю, это снова элемент воплощения, способный создавать материальныепредметы из энергии. Острая штуковина тут же была схвачена сильной рукой и запущена в мою сторону, словно копье. Пробивная сила оказалась настолько мощной, что оружиепронзиломою грудь насквозь, но, вместо боли, меня охватило уже знакомое ощущение холода, разливающегося от отверстия в теле до кончиков пальцев.

– Я найду тебя, Бельмор, – на последнем выдохе говорила я, захлебываясь в собственной крови и наблюдая за ухмыляющимся лицом нового врага. – И тебя, и твоего Арфиосса. Вы… в-все… п-поплатитесь…

Свет от затухающих костров сменила пелена темного тумана, а кратковременный паралич сначала обездвижил меня, но потом вновь сменился легкой прохладой.

Тело упало на мягкую траву, прямо перед сидящими на промокшей траве эльфами.

– Рэвери, наконец-то, – первым послышался голос Фиксора.

– Р-рендел, у нас большие проблемы…

Я постепенно приходила в себя. Пусть раны после временного прыжка полностью исчезли, но мозг еще не оправился от болевых ощущений.

– Что ты видела?

Глаза полностью открылись. Шестеро эльфов, включая полукровку Морвана, смотрели на меня, в ожидании вердикта.

– Это были мооры… и они хотят уничтожить нас всех.

Я сидела на краю отвесной скалы и осматривала огромные поля, уходящие за горизонт. Огромный пожар спалил большую часть округи даже за пределом эьфийских земель, оставив за собой выжженное пятно, навсегда пометившее некогда цветущие земли своим черным клеймом.

Мой организм не нуждался в отдыхе, в отличие от моих друзей. Я в принципе не зависела от каких-либо естественных потребностей, будь то голод, жажда или усталость. Чего уж там, даже будучи смертельно раненым, мое тело продолжит существовать, и ни отсутствие дыхания, ни остановившееся сердце никаким образом не прервет мою жизнь. Несмотря на все это, мучительные ощущения нехватки чего-либо, или даже сильная боль вовсе не покидали меня, заставляя проходить через поистине ужасные мучения. Да, я никогда не потеряю сознание от длительного отсутствия сна, мое внимание не ослабится, но каждое движение будет сопровождаться болью и тяжестью, будто бы я тащу на себе огромный камень.

Однако, если к мукам своей плоти я уже давно привыкла, то вот про моральные переживания такого не скажешь. Мне не хотелось спать, не хотелось набираться сил, потому что мою голову не отпускали пугающие и очень навязчивые мысли о том, какая страшная судьба может вновь настичь моих близких.