Алексей Егоров - Хроники забытых миров

– Да дядь, проходи, садись, – ответил Кош.

– Да некогда рассиживаться, одевайся, пойдем к Драму, – сказал Вольга.

– Зачем? – недоумевал молодой человек.

– Как зачем, садовая твоя голова, ты думал, я забуду? Свататься, конечно! – настаивал витязь.

– Дядь, может, утра дождемся? Утро вечера мудренее! – нехотя собирался Кош.

– Не боись, я договорился, – успокоил староста.

Вольга и Кош пошли вместе к домику Драма. Его дом был такой же, как и у всех в этой деревни, единственно, что его отличало, это большое количество вырезанных из дерева узорных наличников. Староста постучал в дверь, и громко прокричал:

– Эй, хозяева! Открывайте ворота, запускайте молодца!

– Проходите же скорей, гости дорогие! – почти сразу же открыл дверь мастер, и чуть ли не пел.

– Видно хмель не только у дядьки не выветрился, – подумал Кош.

– Проходите, проходите, – лепетал Драм, – присаживайтесь за стол.

Стол был богато накрыт, свежевыпеченный хлеб, дикая утка, запечённая целиком, жареная рыба, да соленья, грибы и капуста. Гости присели за стол вместе с главой семьи.

– Налей им чарку меда! – попросил Драм свою жену, она послушно исполнила просьбу.

– Драм и Милорада, – начал Вольга, – мы пришли просить вашего благословения на союз с вашей дочерью.

– А каков же ваш жених? – спросила Милорада, немного лукавя. Они прекрасно знали Коша, он был очень добрым малым, и завидным женихом во всей деревни.

– Кош вставай! – сказал Вольга, и молодой человек послушно встал из-за стола. – Он высок, статен и силен, – расхваливал его староста, – за его плечами семья будет как за каменной стеной, добрый и старательный. Трудолюбив и верен. Будет вашей защитой и опорой в старости, – словно товар на рынке, предлагал Вольга.

– Мать, погляди, хорош жених то, грех такого прогонять! – уже немного хмельной говорил Драм.

– Да, хорош, – отвечала его жена. – А люб ли он нашей дочери? Марья, поди сюда! Дочка ремесленника покорно подошла к родителям.

– Как тебе жених? По нраву ли? – спросил ее мастер.

– Мне мил он, отец, – и раскрасневшись, присела рядом с родителями.

Вскоре молодым наскучили разговоры отцов, и они предпочли сбежать. Чуть позже к гулякам присоединись лекарь и бортник с женами, и они все вместе просидели до поздней ночи. Утром, еще хмельные Мирин, Драм и Сом заявились на смотрины к Кошу.

– Вот смотри, – говорил староста ремесленнику, – я же тебе говорил, что он хозяйственный! Дома убрано, дрова нарублены, да и в готовке силен.

– Я даю согласие на союз, венчание назначим на весну! – заикаясь, проговорил Драм.

– Кош, слухай сюды, весной устроим твою свадьбу, только тсс… никому не говори! – сказал Вольга.

– Дядь, вы бы отдохнули чуток, а то притомились, да и на ногах ели стоите, – весьма уставший от попоек, сказал Кош.

– Хто на ногах не стоит? – возмутился Мирин.

– А пойдем ко мне отдыхать! – позвал всех Сом.

– А пойдем, ну его! – согласился Драм.

И вся веселая компания продолжила пить, но уже дома у бортника.

С наступлением весны белая пелена растаяла. В деревушке закипела работа, где-то крышу починить, убрать прошлогоднюю траву. Наладить ворота и частокол. А когда же земля совсем просохла наступала пора пахать. Уже после пашни, как и договорились, пришло время сыграть свадьбу молодых. На поляне рядом с деревней уже все подготовили. С песнями и плясками молодых проводили за ворота деревни, где их уже ждали остальные. Любомир расстелил льняное полотно, на которое ступили молодые. На их венчание не пришел только ленивый, да и ленивых в деревне не было. Вольга не был жрецом, но как самый уважаемый житель поселения, да к тому же еще и староста, кому как не ему проводить этот обряд. Кош, красивый и статный молодой воитель, и Марья, столь прекрасна, что не оторвать глаз. Высокая и стройная, словно молодая осина, темный волос, заплетенный в косу, был покрыт простым белым платком, а до самого пола был ее наряд с длинными рукавами. Белые одежды молодых обильно украшены вышивкой. За молодыми встали родители невесты.

– Благодатью, данную мне предками, я благословлю этот союз молодых сердец! – говорил Вольга. – Пусть их союз будет крепок, и не рушим, – повязывая рушник им на руки. – И подарит им сильных и крепких сыновей, мудрых и верных дочерей.

После слов старосты селяне стали поздравлять молодых. И снова затянули свои песни, кто-то пустился в пляс. Молодые же поклонились, и направились в отчий дом Марьи. По дороге туда гости осыпали молодыми шишечками хмеля и зернами пшеницы, желая счастья и плодородия, а Любомир поднял полотно с травы, и ловко свернул. В отчем доме их уже ждала Милорада. Мать заботливо сняла с головы невесты платок, и, рыдая, переплела дочери косу в две. Одела повойник, отныне красота ее волос была доступна только мужу. Обычно переплетала волосы уже мать жениха, но у Коша не было родных, поэтому Милорада сама все сделала. После муж забрал свою новоявленную жену в свой дом. Новый головной убор обозначал новый статус и новые обязанности для девушки. Теперь она уходила из рода своего отца и становилась членом рода мужа. Уже дома у Коша молодые освободились и вместе затянули узел на рушнике, что символизировало их долгий и прочный союз. После же, на улице, в центре деревни, где обычно проводились народные собрания, сейчас стояли столы, богато накрытые тем, чем одарила их земля. Мед и сурья текли рекой, и гуляли до позднего вечера, а после, как проводили молодых мужа и жену, уже за деревней разожгли костры, и устроили игрища. Прыгали через костер, пускали венки на воду. Ближе к полуночи, даже самые стойкие разошлись, ведь вставать рано. А через несколько месяцев молодые стали родителями.