Елизавета Порфирова - Жизнь после

В своем сознании она собиралась уже откликнуться, как вдруг более явный звук заставил ее вздрогнуть и вернуться к реальности.

В расплывчатом силуэте куста смородины, в самом низу сгустилась тень. Небольшая, но плотная, видимая даже в изменчивом мираже. Сердце девушки подпрыгнуло от страха, она вскочила с качелей и помчалась в дом, вновь преследуемая ощущением того, что за ней гонятся.

Дверь была открыта, Лета заскочила внутрь, захлопнула ее за собой, опустила засов, побежала наверх в спальню и, как и в прошлый раз, запрыгнула на кровать, кутаясь в плед. Но теперь она уже не пряталась с головой, а просто села, прижавшись к стене и укрывшись до подбородка, и широко раскрытыми глазами неотрывно смотрела в коридор. Она ожидала, что в этот раз кто-то обязательно успел проскочить за ней или просочился сквозь щели и сейчас медленно, скрипя ступеньками лестницы, поднимется на второй этаж и неспешно появится из-за косяка, нарастая мрачным призраком прямо над ней.

Лета дрожала всем телом. Она испытывала такой страх, который, пожалуй, не переживала с самого детства. Она почти поверила в то, что совершенно одна здесь, в своем собственном доме и саду, да и вообще в этом мире. И тут вдруг что-то совершенно очевидно хрустит ветками всего в паре метров от нее. Ни единого звука до этого, кроме тех, что она издавала сама, и вот – на тебе! В тот самый момент, когда она была беззащитна и расслаблена!

Но, может быть, ей все-таки просто показалось? Может быть, это был ветер или какой-то зверь? Или она сама случайно наступила на веточку и переломила ее, а потом решила, что звук идет от куста?

Но тут нет ветра и зверей. Потому что нет жизни. Все, что здесь есть, – ее собственный голос и тот самый тихий ненавязчивый писк, который до сих пор еще можно было услышать в ушах, потому что к такой абсолютной тишине ее сознание еще не привыкло. Оно заполняло его этим писком, голосами, звучанием струны.

Может быть, оно заполнило его и хрустом веток? Слишком явный и очень реальный звук для мира, полного неясных миражей и отголосков.

И если не она сама, но кто-то другой хрустнул веткой, то это означает, что здесь есть кто-то еще. Если только Лете действительно все это не померещилось. Если только ее сознание просто не подкинуло злую шутку. Быть может, не было никакого хруста. Просто вернулся страх, а причину его девушка придумала сама. Так бывало с ней в детстве.

В любом случае желание выходить во двор и даже смотреть туда через окна пропало. Лета встала, с опаской заглянула в коридор, выходящий на маленькую лестничную площадку, убедилась, что там никого нет, прислушалась. Прислушалась так напряженно, что тихий звон превратился навязчивый писк. Но больше ничего. Ни шагов, ни шорохов, ни голосов. Опять тишина.

Ей не хватит смелости снова выйти из дома в ближайшее время. Придется опять сидеть и вариться в собственных мыслях, изредка проваливаясь в спасительную пустоту, похожую на сон. Это сведет ее с ума, если она не сможет отвлечься. Но чем и как? Ей не с кем поговорить, нечем занять руки – карандашей, ручек, красок и бумаги просто нет. Есть старые статуэтки и фотографии, можно разговаривать с ними, но это сведет ее с ума еще быстрее.

Тогда что же?

Лета огляделась в поисках того, чем можно было бы отвлечься, и замерла, уткнувшись взглядом в шкаф со стеклянными дверцами. Ответ был настолько очевиден, что она даже позволила себе улыбнуться, попрекая в собственной глупости и в том, что страх настолько сильно затуманил ее сознание.

Книги.

Золотой рассвет коснулся губ. Поцелуй его был легким и теплым. Сладкий сон, наполненный сверкающими звездами, отступил, без обид и без сожалений, как старый друг, ожидающий вскоре новой встречи. Лета едва заметно улыбнулась и открыла глаза.

Прямо перед ней над старым ковром в золотом свете восходящего солнца танцевали свой утренний вальс пылинки. Из распахнутого окна доносился шорох богатой листвы, смешанный с далеким и редким шелестящим шумом автомобильных шин. Где-то закричал петух. Скрипнула чья-то калитка.

Вместе с разбуженной солнцем Летой просыпалась и постепенно наполнялась звуками улица. Мерное сопение за спиной оборвалось прерывистым вдохом. Спустя мгновение сильная рука обхватила девушку за плечи и заключила в крепкие объятия. Она почувствовала на затылке знакомое горячее дыхание.

– Доброе утро, – сонным голосом произнес Олег.

– Доброе утро, – ласково ответила Лета.