Искандар Бурнашев - Икам и Последний Дракон. Книга пятая похождений Икама

Проснувшись, он полюбовался красивым закатом, открыв очередную коробку с консервами, поужинал и, закутавшись в халат, приготовился продолжить свой отдых. С заходом солнца, птицы, распевающие целый день свои трели, ушли на антракт и под черным куполом неба, усыпанного звездами, установилась тишина. Но ненадолго. В полной темноте, в безветренной тиши с вершины холма стали доноситься странные звуки.

Находясь в мертвом городе, окруженном пустынными холмами и равниной, Икам явственно слышал неразборчивые разговоры людей и голоса животных. Прислушавшись, он слышал какие-то хлопки, стуки и скрипы, словно рядом жил своею жизнью небольшой городок. Особенно жутко в ночной тишине прозвучал приглушенный призыв муэдзина к молитве. Наш друг всегда считал себя атеистом. Но здесь он, ежась от холодка, пробежавшего по его спине, встал и начал выполнять ночной салат (Ятсы, салят-уль Иша)., оправдывая себя, что нужно вживаться в новую роль в этом мире, где совершение пятикратной молитвы является обязательным и повседневным действием для его обитателей.

Но, выполняя своё обещание, быть честными перед нашим читателем, мы скажем, что в молитве он искал защиту от ночных страхов. Невольно начиналось верить, что души умерших жителей разоренной деревни, чьи черепа с усмешками смотрят на одиноких путников, нарушающих их покой, продолжают жить в ночной темноте, проклиная своих убийц.

Наш герой мог поклясться, что ночной ветер доносил до него запахи человеческого жилья. Ночь пахла то дымом, то навозом.

Дождавшись восхода солнца, наш герой уже решил, что не станет задерживаться в деревне. Как и все последовательные люди, совершив утренний намаз (Салят-уль фаджр), он прилег, чтобы дождаться дневного тепла и спокойно уснул.

Ему не мешали спать ни щебетание птиц, ни шелест ветра в дырявой крыше минарета. Проснулся он от того, что солнце стало светить ему прямо в глаза, отгоняя сон и пригревая его халат, в котором он закутался перед сном. Мухи, осмелевшие под лучами солнца, нахально кружили перед лицом, то и дело норовя залететь в рот или в нос. Солнечный свет разогнал ночные страхи, о которых он вспоминал с усмешкой и возбудил в нашем герое аппетит. Открыв очередную коробку с припасами, запивая свой завтрак водой из бутыли, наш герой с любопытством оглядывался по сторонам. Ему предстояло решить, чем заняться, и в какую сторону направить свой дальнейший путь.

Тут Икам боковым зрением заметил какое-то движение на краю площади. Приглядевшись, он с удивлением увидел, что у покосившегося каменного сарайчика, прилепившегося к склону холма, приоткрылась дверь и из неё вышла девушка или молодая женщина. Расстояние не позволяло разглядеть её, но было понятно, что она стройна и одета в черное просторное платье и зеленую безрукавку. На голове у неё был намотан платок неопределенного цвета в серых тонах. Остановившись у входа и прикрыв за собой дверь, она огляделась по сторонам. Из тени дерева почти сразу к ней направился мужчина. Его одежда состояла из светлых штанов и рубахи, перехваченной в поясе ремнем. Постояв рядом, они направились к разрушенному мосту через пересохшее русло реки. Девушка села на балку моста, и изредка, кокетливо качала ногами. Парень стоял рядом, прислонившись спиной к мостовой опоре. О чем они разговаривали, слышно не было. Но можно было догадаться, что беседа их была для них содержательной и занимательной одновременно. Скорее всего это было свидание молодежи, еще не знакомой со взрослыми отношениями и проблемами.

Икам, пытаясь рассмотреть подробности, ломал голову над происходящим. Было похоже, что эти края не такие уж безлюдные, как казались. Или хотели казаться.

В это время, где-то на окраине деревни завыл шакал. Ему ответил другой, и они некоторое время, словно перекликались между собой, а затем наступила тишина.

Услышав шакалов, девушка соскочила с балки и хотела куда-то направиться, но её спутник, полу обняв, стал её словно о чем-то уговаривать. Так они простояли некоторое время, пока на сцене площади не показались новые действующие лица.

Из проулка на площадь шагом выехала группа всадников. Всадники, неторопливо разделившись на группы, стали объезжать площадь, заезжая во дворы через проломы в заборах и проемы отсутствующих ворот, осматриваясь по сторонам. Икам привычным взглядом насчитал в группе двенадцать всадников и семь вьючных коней. Все они, явно, принадлежали к одному отряду. У всех в одежде и конной упряжи преобладал один цвет – желтый. Желтые черпаки под седлами, желтые халаты и желтые кисти на уздечках. Наш герой отметил, что вооружены всадники были луками со стрелами и булавами. Примерно у половины на головах были остроконечные шлемы. Только у четверых были видны кривые мечи, похожие на сабли и только у одного в руках была длинная пика с желтым флажком. Небольшие конические круглые щиты были заброшены за спины. Дальнее расстояние не позволяло рассмотреть воинов получше, но у нашего героя и не появилось такое желание. Быстро собрав свои вещи, он притаился на вершине минарета, лихорадочно решая, что ему делать. В случае его обнаружения, он мог оказаться в западне. Единственный выход лишал его маневра, а ограниченный запас стрел не позволял вести длительную оборону. Он внимательно осматривал местность вокруг минарета, намечая пути отхода. В развалинах деревни можно было попытаться поиграть в прятки с противником, но в случае упорного и дисциплинированного преследования, шансов у него было бы немного.