Алекс Монт - Проклятие Тары. Артефакт-детектив

– И с чего мы начнем? – игриво улыбаясь, спросила она закончившего с объяснениями Георгия.

– Ты отправляешься в Брюссель, что сказать Матвею – сама придумаешь, – детектив сделал акцент на слове «сама», – а потом занимаешься в архиве моего бывшего ведомства. Вопрос с пропуском я решу.

– Ой ли! Так уж и бывшего?! – лукавые огоньки загорелись в глазах женщины.

– Какая к черту разница! – попытался уйти от неприятной темы Чаров. Он неплохо изучил Марину и был прекрасно осведомлен о ее любви к насмешкам и подтруниванию. – Кстати, а зачем ты летишь в Бельгию? – с деланой суровостью вопросил он.

– Просвети! – усаживаясь поглубже в кресло, задорно бросила Марина, в то время как ее левая нога, затянутая в высокий сапог, обольстительно раскачивалась перед насупленным взором Георгия.

– В Брюсселе встретишься с Карлом Хеллером – востоковедом-историком и признанным знатоком Монголии. За выходные я проглядел пару статей, где он пишет о золоте Унгерна и подробно исследует перипетии военных действий Азиатской дивизии барона против красных войск Блюхера.

– И обнаружил что-нибудь?

– Представь себе, да, – поймав ее интонацию, холодно парировал Чаров.

– И что же?

– По версии Хеллера, барон разделил золото на две неравные части: буддийские сокровища и царские слитки из бронепоезда Колчака 4 4 Речь идет о части золотого запаса Российской империи, захваченного Колчаком в Казани. он оставил в Урге у ламы одного из храмов Гандана – самого почитаемого монастыря у монгольских буддистов. Остальное золото – где-то около полутонны – плюс украшения с драгоценными камнями Унгерн держал при себе. Эта была так называемая походная казна Азиатской дивизии, загадочно исчезнувшая летом 1921 года. На ее розыски снаряжалась не одна экспедиция, но, увы, тщетно.

– Вот это да…! – мечтательно протянула Марина, прекратив качать сапогом. Тонны золота впечатлили ее. – Если твой Хеллер не врет, за такой куш стоит побороться! Одного не уловила – заказчика интересует золото барона, спрятанное в монастыре, или эта полутонна с ювелиркой?

– От казны барона он, понятно, не отказывается, раз карту презентовал, – усмехнулся Чаров. – Однако, как ни крути, монастырское золото – это львиная доля сокровищ барона. И если казну дивизии до сих пор не нашли, то спрятанное в Гандане золото большевики могли забрать в Совдепию. Может, конечно, статься, что чекисты отыскали и походную казну барона. Поэтому будем работать по обоим направлениям.

– А кто он, этот твой новый клиент, и как на тебя вышел? – легкая тень беспокойства пробежала по ее лицу. «Не от Матвея ли человек?» – подумала женщина.

– Посредник. Некто господин Ергонов, бурят по национальности. Сказал, что действует по поручению не то благотворительного, не то религиозно-гуманитарного фонда Дхармахара. Такой фонд существует, я проверял, – успокоил он вспыхнувшие подозрения Марины. – Попробуй разговорить профессора, а после засядешь в архиве, глядишь, и нароешь что-нибудь, – он склонился над ней и поцеловал в шею. Легкий озноб пробежал по плечам, и, ощутив скользящие прикосновения его рук, она почувствовала желание. Уютный диван спружинил бесшумно, задернулись жалюзи, и волнующая зыбкость колыхнулась в воздухе…

Заказ затянул Марину. Еще в детстве ее безумно интересовали прочитанные в книгах детективные истории, с увлечением и азартом она сопоставляла различные, нередко противоречивые факты, окунаясь с головой в семейные тайны и предания. Учеба в историко-архивном институте научила ее распознавать истину в пожелтевших от времени фолиантах. Она умела и любила работать с документами, вычленяя в ворохе фактов крупицы ценных, нужных именно ей сведений. Дипломированный архивист-историк, Марина была в своей области асом. «У тебя есть чутье и чувство сути, очевидно, врожденное», – говорила ей школьная учительница. В институте ее дар окреп, а после окончания ВШЭ, куда она пошла учиться вопреки желанию Матвея, собиравшегося сделать из жены образцовую домохозяйку, могла дать фору любому. Главные вопросы, которыми задавалась сейчас женщина – сохранились ли хоть какие-то сведения о золоте барона и что сможет сообщить хваленый брюссельский светила?

Ожидания не обманули ее, встреча с Хеллером многое прояснила. Трогательная история про пишущую о кладоискательстве журналистку, подсказанная искушенным в подобных трюках Чаровым, растопила сердце старого сухаря, и она узнала все, что могла, у польщенного нежданно свалившимся на него женским вниманием востоковеда.