Ирада Нури - Золото в её крови

Уаскар зажмурился. Благословенные богиней Луны, эти девы были чисты и непорочны и оставались такими до конца своей земной жизни чтобы потом, получить возможность служить своей госпоже и в загробном мире.

Их чистота была столь священна, что ни одному простому смертному, будь то мужчина или женщина, не позволялось на них смотреть из риска осквернить свет, что ореолом их окружал.

Глубоко вдохнув и почтительно сложив руки на груди, Уаскар по-прежнему не разжимая глаз, сделал шаг вперед.

Пение прекратилось. Шелест ног долетевший до ушей императора позволил понять, что жрицы разбежались при его появлении. Император слегка приоткрыл глаза. Продолжая держать их опущенными, он приблизился к изножью каменного трона, на котором восседала юная девушка лет десяти – двенадцати. Совсем ещё дитя.

Её глаза были прикрыты длинными ресницами, отбрасывающими тени на более светлую, по сравнению с остальными представителями ее народа, в том числе и мамаконами, кожу. На щеках с высокими скулами играл легкий румянец. Всё, начиная от длинных черных волос свободно струящихся по ее спине и достающих до камня, на котором она сидела, царственной осанке и великолепных одеждах, богато украшенных вышивкой и перьями, говорило о ее высоком статусе. Пожалуй, даже слишком высоком.

При звуке шагов она распахнула глаза и бесстрастно посмотрела на гостя:

– Что ты здесь делаешь? Разве не должен государь быть там, где и его народ? Неужели одумался и понял, что был не прав?

– Не прав? В чём, о великая Мама Раййагуари? Неужели я сделал что-то, что может вызвать недовольство Высшего Духа? – Лицо императора выразило недоумение.

– Вспомни, о чём я говорила тебе не далее, как три луны назад. Если Он сытый и довольный спит, то не стоит настойчиво тревожить Его сон и предлагать угощения. Сначала Он может отказаться, но потом… Потом Он войдет во вкус и захочет больше. И больше. Намного большего. Он будет требовать новых и новых жертв, пока не останется никого. А потом… Знаешь, что будет потом? Потом Он потребует тебя! – Последнее выражение она буквально выплюнула в его ошарашенное от ее слов лицо.

– Меня пугают твои слова, повелительница. Неужели такое может произойти? Великий Господин отвернется от меня?

Ответить та, к кому он так почтительно обращался, не успела. Воинственный клич множества голосов разорвал тишину. Он был так силен, что издалека долетел даже сюда, в этот крошечный островок тишины и умиротворения. А затем послышался грохот сыплющихся камней, крики агонизирующих людей, тысячекратно подхваченные эхом и разнёсшиеся по окрестностям …

Инка Уаскар вскинул голову. Грубо нарушив традицию, он с ужасом уставился в тёмные глаза говорившей. Но она не разозлилась. Вместо этого, прочитав немой вопрос в устремленном на неё взоре, выражающем одновременно ужас и восхищение при виде необыкновенной красоты, она утвердительно кивнула в ответ. Да, Великий Дух разозлился и теперь можно было ожидать чего угодно.

– Твой брат собрал собственную армию, которая сейчас штурмует столицу. Он ищет тебя, и уже совсем скоро будет здесь.

– Что мне делать, Мама Раййа?

– Что делать? – Девочка раздраженно передернула плечами. – И это ты спрашиваешь у меня? Разве не должен император быть всегда со своим народом?

– Но что если в этот раз мой брат сможет одержать верх? Ты слышишь эти крики? Так кричат только те, чьи жизни вот-вот оборвутся.

– И что же? Твой брат беспокоит меня не так сильно, как те, кто придут следом за ним. Иноземцы, ценящие дары природы больше, чем жизни людей, они представляют большую угрозу всему Тауантисуйу. Как темная грозовая туча надвигаются они сюда, круша и уничтожая все живое на своем пути. Сейчас, нужно думать не о спасении души одного человека пусть даже и государя, а целом народе, которому грозит тотальное уничтожение.

Мамаконы напоминающие стаю встревоженных птичек вбежали в зал, беспокойно глядя на свою покровительницу. Ничуть не стыдясь присутствия Инки, они обступили свою госпожу, наперебой передавая сведения, которые и без того уже были ей известны.

Повелительным взмахом руки остановив рой голосов, та, к которой Инка почтительно обращался Мама Раййагуари, поднялась. Отказавшись от предложенной руки одной из прислужниц, она начала спускаться с помоста. Край её длинного одеяния на какой- то краткий миг распахнулся и обнажил то, что до этого момента было надежно укрыто от посторонних глаз: одна нога девочки от основания бедра до стопы была частично покрыта змеиной чешуей, причём не искусственной, а её собственной.