Владимир Ашихмин - Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Погоди! – осекла инспектор своего телохранителя. – У тебя есть доказательства того, что я проклята?!

– Где–то на тебе должно быть святящееся пятно – оно знак Назбраэля.

– Нет на мне никаких пятен! – взвизгнула Нитвурд, заглядывая под вырез платья.

Пока она обследовала себя, я отметил, что возле её локтя покоится кожаный портфель – зуб даю, что щекотливые материалы по Энтони Фришлоу находятся в нём.

– Может оно там, где ты не видишь?

– Например?!

– На шее или ниже.

Резко крутанувшись на стуле, Ханна Нитвурд повелела:

– Расстегни молнию, Динго, и посмотри на мою спину!

Малость смутившись, Динго обнажил Нитвурд до самого копчика.

– Чисто, инспектор!

– Эй, – вскричал рыцарь, всё ещё держащий меня за шкирку. – У вас на затылке как будто что–то синее поблёскивает!

Спешно задрав свою «гриву» кверху, Нитвурд пролепетала:

– Вы видите его?

– Да, – бледнея, подтвердил Динго.

Дрожа, как ива под ураганом, Нитвурд, с грехом пополам застегнув платье, обморочно спросила:

– Что со мной будет? Как мне… Что?! Ты повезёшь меня в Орден Инквизиции…?!

Там–там–там! Рыбка проглотила наживку! Теперь главное всё не испортить!

Напустив на лицо одухотворённости, я многозначительно покосился на удерживающего меня рыцаря.

– Немедленно отпусти жреца, Маркус!

Маркус тотчас повиновался.

– На твои вопросы, сестра, есть только один ответ – всё по воле Ураха. Ехать в Орден уже слишком поздно – ты можешь не пережить поездки. Мы попробуем провести обряд очищения прямо здесь. Я буду молить Всеотца о снисхождении к тебе, и если Он откликнется – порча Назбраэля сойдёт с тебя.

– Да? Не пережить?!… Мы пойдём в храм Ураха?

– Нет… Приходу Роуча незачем знать о твоём недуге. Чуть ранее я выяснил, что ты остановилась в «Мёртвом Гоблине». Для священнодействия нам подойдут твои апартаменты.

Ханна Нитвурд отрывисто кивнула. Отодвинув стул и втиснув подмышку портфель, она поманила меня следовать за собой. Ворвавшись в гостиницу, инспектор вихрем взлетела по лестнице и отворила дверь в комнату.

– Я готова, – сообщила она, становясь подле тумбочки с изящной вазой (четыре рыцаря затоптались вокруг неё).

– Разойдитесь, братья, разойдитесь, мне нужно пространство! – пылко воззвал я к воякам, размахивая руками.

Чернокнижник, разыгрывающий воззвание к Всеотцу… Ох, мамочки, если бы Серэнити пронюхала о моём богохульстве – она бы меня прибила.

Внутренне похихикивая, я возвёл перчатки к потолку и вообразил знак Ураха – соцветия, круг, звезда… Теперь слова… Я столько раз слышал, как Серэнити восхваляет Всеотца, что без труда забубнил нечто похожее:

– Урах, Отец Неба и Тверди, Владыка Света, твоя дочь – Ханна Нитвурд пребывает под гнётом Тьмы! Прояви сострадание и яви Своё могущество! Исторгни из Ханны гнилое семя Назбраэля! Прогони из её души Мрак! Поверни лицом к Своему Лику! Её сердце – Твоё Сердце, её помыслы – Твои Помыслы, её тело – Твое Тело и Тьме не принадлежит! Ниспошли…

Произнося пышные фразы, я творил в воздухе трёхмерно–магическую проекцию пульсара. Художник из меня не прям «вау», и потому выплетаемый из колдовского Света символ вырисовывался с некоторыми огрехами. Впрочем, неказистость формы никого не волновала, его восприняли как самое настоящее чудо – рыцари преклонили колени, а инспектор в экстазе смотрела на пухнущую голограмму и громко плакала.

– Урах услышал! Урах услышал! – фанатично возвещал я, распаляя в окружающих эмоциональное возбуждение.

Когда восторженные рыдания Нитвурд переросли в вой, я решил, что представление надо заканчивать. Расширив мерцающий знак Ураха до размеров бочки, я вознес его над головой инспектора, а потом обрушил вниз. Оплетённая радужной лавиной необжигающих огней, Ханна, однако, вопила словно её резали.

– Всё, сестра! – торжественно возвестил я, развеивая магию. – Урах снял с тебя оковы Бездны! Более тлетворность не владеет тобой!

– Спасибо! Спасибо! Тысячу раз спасибо! – запричитала Нитвурд, крепко стискивая меня в объятьях. – Я, такая недостойная! Не причащалась, не постилась, а Всеотец… Поистине нет границ Его любви!

Пора разыграть эпилог спектакля! Отстранившись от инспектора, я взял её за плечи, а затем зловеще сказал:

– Назбраэль очень хитёр, и Он ещё может выследить тебя…

– Как?! Урах же…

– Я провижу, что весь твой скарб в Мёртвом Гоблине хранит на себе отпечаток Тьмы. Если ты или твои люди пробудут с ним дольше чем час или два, то гнусность Назбраэля вновь переберётся на тебя и тогда… Тогда ты умрёшь в страшных мучениях! Дабы этого не случилось, нужно сжечь вещи по особому ритуалу!