Владимир Ашихмин - Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Что? Без палки ты уже не так лыбишься? – осведомился Яцк, напирая Громыхателем. – Чуешь приближение кончины? Здесь она, рядышком!

– Я чувствую только смрад от твоих подмышек! – пропыхтел я, ловко уходя из–под дробящей дубинной завитушки.

– Торопиться надо, парень! Скоро заклинание Отражателя рассеется, и твой неприятель обретёт прежний вид! – сообщил Джейкоб. – Кинь его на лопатки, пока это не случилось!

– Передай Фирджи – пусть она поспособствует этому! Один я не выкручусь!

– Попробую!

Поглощённые топтанием по кругу и обменом кварцево–стальных «любезностей», мы далеко не сразу заметили как в звёздной каше, затуманенной облаками, пухнет сизый шар, творимый макушкой Отражателя.

– Приготовься!

– К чему?!

Яцк, только завершивший успешный наскок, презентовавший мне гематому на голенище, отшагнул к базальтовому столбу и настороженно сощурил здоровый глаз.

– С кем ты там шушукаешься?

Сизый шар пробуравил ночной воздух и миниатюрной кометой влепился в моё запястье. Что–то хрустнуло и тупая боль, а также онемение пропали из него, как и не бывали.

– С твоей смертью! – выкрикнул я, бросаясь напролом, воодушевлённый внезапным исцелением.

Ложно вздыбив полу плаща, завлекая за ней дубину, и быстро двинув мечом в бок, мне удалось не только вонзить остриё в печень Яцка, но ещё по окончанию финта подхватить посох, валяющийся в траве. Ошеломлённый моим агрессивным натиском и сызнова заработавшей пятерней, страж, тесно прижимая к кровоточащему увечью кулак, едва успевал выставлять Громыхатель в нужную для защиты позицию. Альдбриг, веками путешествующий со мной по миру и, по сути, ставший моим продолжением, безжалостно высекал искры из хрустальной дубины, норовя добраться до живота или шеи её обладателя. Вжих! Вжих! Вжих! Контрнаступление Лика Эбенового Ужаса! Вжих! Вжих! Вжих! Прокол! По торсу Яцка уже вовсю текли красные ручьи, и я небезосновательно считал, что вот–вот поставлю точку в этом ратоборстве, однако колесо фортуны – своенравная девица, в который раз оно укатилось от меня на противоположный конец воинского везения. Великан опять стал становиться великаном. Его мышцы набухали и пучились, ноги раздавались вширь, а косая сажень в плечах увеличивала свою и без того внушительную диагональ. Завидев изменения, Яцк демонически расхохотался.

– Магия Фирджи на исходе! – просигналил Джейкоб.

– Мне нужно ещё пять минут!

– Фея говорит, что удерживание заклинания может привести к непоправимым последствиям!

– Непоправимые последствия случаться гораздо раньше, если позволить Яцку вновь обрести всего себя! – выдавил я, перекрестием меча и посоха принимая Громыхатель сверху.

Вдруг страж осунулся и по–бесовски заголосил. Его рост вначале замедлился, а потом, появился еле–еле приметный регресс. Это лучи Отражателя затрепетали как по Хромму, набравшемуся изнутри оранжевой истомы, так и по Яцку. В этот недолговечный миг деформации, ниспосланный Фирджи, мы с великаном, сейчас превышающим меня всего наголову, ожесточённо заколотили друг по другу инструментами вражды. На пике баталии, израсходовав, наверное, десять «вторых дыханий» и открыв одиннадцатое, я, избитый Громыхателем, исхитрился ткнуть Яцку посохом в морду, уклонился от слепого тычка коленом, после чего по рукоять вонзил клинок в натужно вздымающуюся грудь. Лавина крови хлынула из уст побеждённого великана. Он закашлялся, бухнулся на карачки и затих. Всё. Несите бокал шампанского чемпиону! И не забудьте присовокупить к нему сырную нарезку! Шучу, мне бы лечь и умереть – так устал.

Я отёр выступивший на лбу пот и произвёл беглый осмотр себя любимого; Переломы – точно есть, куда же без них, растяжения, налитые лимфой большущие опухоли, ссадины… В общем жить буду. Усевшись на обломок ящика, я устало уставился на Хромм. Что–то мне в нём не нравилось. То ли его чернота, то ли крепнувшая под остовом ржавая таинственность, колыхающаяся наподобие свечного пламени.

– Парень, ты не умер?

– Разве есть в природе сила, что сможет скинуть меня в могилу? – усмехнувшись, ответил я.

– Фу! Напыщенные речи ничуть не лучше заумных лекций.

– Зато предсмертный хрип хуже и того, и другого.

– Однозначно, – согласился Джейкоб. Помолчав, он добавил: – Я ощущаю толчки мощи… Она прорывается!

Между тем свечение в Хромме стало настолько интенсивным, что казалось, кристалл никогда и не был чёрным. Оранжево–красные всполохи лизали его чрево и раскаляли добела. Я поднялся, намереваясь покинуть это гиблое место, однако не успел… Измятая Громыхателем поляна, я и розовеющий горизонт стали жертвами нестерпимого жара, вплеснувшегося из Хромма. Сокрушающая волна, вывернувшая мне жилы наизнанку, уходя, родила на моей мантии и волосах пучки разноцветного огня. Весело закружившись под мои крики боли, они были вынуждены вскоре погаснуть, потому–как сырая земля не дружит с пламенем.