Владимир Ашихмин - Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Лысая башка, получи исподтишка!

Великий инквизитор закачался, топоры со звоном опали, а голубые глаза недоумённо заплыли под веки.

– Нет… Ты… Меня… – отрывисто захрипел он наполняющимся краснотой ртом.

– Убил, – не менее ослабленно пролепетал я. – Прощай, длинноволоска…

Спустя минуту, обессиленно привалившись к рунической платформе, я не без удовольствия проследил весь процесс фантомного развоплощения. Распростёртый пузом к низу Касиус и лежащий поодаль от него Марципан, засеребрились десятками набухших пупырышек, а затем лаконично, даже как–то робко, рассосались в сыром воздухе хлопушкой искр. Я истощённо вздохнул. Сознание затуманивалось, боль снедала мне тело, и жизнь не собиралась задерживаться в нём надолго.

– Парень! Ты как?

– Джейкоб… похоже… ты тут… застрянешь…

– Что? Ты совсем плох? Оцени своё состояние по десятибалльной шкале.

– Десять… из… десяти…

– Скверно… Эй! Снова магия!

– Да? Разберись с ней… без меня.

Я закрыл глаза. Мне не хотелось смотреть на того, кто завершит дело Касиуса. О, Вселенная, как же нынче муторно умирать… Пальцы. Сухие и явно тонкие, они заводили по моей изнывающей груди. Свежесть стянула мне пылающие лёгкие морозной плёнкой. Последующий за этим рвотный кашель и тремор выволок меня в пелену безвременья. В ней, в нездоровой и хлипкой грёзе, мне привиделось лицо столь заботливое и отлучённое годами, что у порога, хранимого в Гамбусе Привратником, я не мог не насладиться его видом. Рыжие волосы, выдающиеся губы, фиалковые озёра над изящным носом… Лорина… Та самая колдунья… Она единственная поддерживала меня на экзамене в Магика Элептерум, а когда я с треском провалился на нём, дала мне неприкрашенное, искренне–доброе напутствие, которое стало моим кредо, и книгу «Прикладная магия. От новичка до мастера». В тот день Лорина, с которой я проговорил от силы всего–то пять минут, запала мне в душу и укрепилась в ней оплотом добродетели. Не знаю, почему так вышло. Наверное, тогда, впитав в себя бескорыстную ласку и внимание, я просто почувствовал её схожесть с мамой, которая очень меня любила … В пёстром, животрепещущем сне, сляпанном из акустических колебаний и вогнутых эскизов, моё естество раскололось на две половинки. Ими, невидимками, я пребывал в жуткой глиптотеке, где меня иссёк Касиус, и параллельно с этим, метался по чудесным паркам с античными деревьями и залам, что познали красоту колонн и петроглифов. Как в мертвенном застое, так и путешествии по неведомым закоулкам, я обнаруживал рядом присутствие той колдуньи, ставшей мне проводником через Мир Теней и Духов. Она ворожила надо мной и тихо напевала мягким голосом древние рифмы могущества, таящие в себе бесконечный альтруизм и целительную силу.

Рождение – смерть, путь только один

Дало нам его Мирозданье.

Но все же Судьбы ты своей господин

И рано бросаться в скитанье.

По звёздам и весям успеешь пройти,

На то будет целая Вечность.

С загробного мира пытайся сойти.

Отстаивай свою вещность!

Пусть мысли и чувства тебя поведут

Обратно к добру и стараньям!

Дороги увьются и не пропадут

Послужишь ты злу наказаньем…

Я обновлялся. Кожа срасталась. Шрамы изглаживались и пропадали насовсем. Теперь мне дышалось как прежде – легко и без излома. С каждой строчкой, с каждым услышанным словом я всё больше хотел проснуться. Наговор всё длился и длился, пока не достиг своего наивысшего побуждающего аккорда, который прозвучал так:

Любовью Вселенской, что сердце полно,

Не должно Случайностью быть сожжено!

Я глубоко, как никогда раньше, вдохнул в себя воздух. Фиалковые глаза. Я их вижу. Наяву. Облачённая в бирюзовый плащ с фибулой в виде разложенного шатра, Лорина сидела передо мной на коленях и тепло улыбалась. Разъедающие спазмы, что царили во мне так недавно, уняли свои безжалостные тиски – боль ушла, уступив место слезам. И я плакал не потому, что глубокие и явно роковые увечья исчезли, колдунья – вот из–за кого мои эмоции полились через край. Я прижался к её атласной блузке и крепко–крепко обнял. В ответ мне на волосы опустилась ладонь.

– Долговязый юноша, ты стал таким взрослым.

– Если бы Вы только знали, как я тосковал по Вам!

– Но я никогда не покидала тебя.

– Никогда?

– Я – порождение твоей памяти.

Я отстранился, чтобы посмотреть на старую колдунью.

– Значит Вы… Вам ведомо, что Вы…

– Я – Лорина и вместе с тем, я – не она.