Сергей Милушкин - Послание из прошлого. Зарница

– На месте, где они должны были устроить привал и переждать условный артобстрел – их нет. В связи с этим мы вызывали кинологов, потому что лес запутанный, сложный для поисков. Они могли просто заблудиться или по ошибке забраться в какой-то другой блиндаж, где до сих пор и находятся, отмечая успешно выполненное задание.

– Забраться в другой блиндаж? Отмечая успешно выполненное задание… – словно в забытьи проговорила учительница. – Не поняла…

– Мы не можем их найти, Галина Самуиловна, – твердо произнес генерал, решив, что лучше сказать правду. – На месте происшествия нет ни раненых, ни убитых… судья по характеру повреждений деревьев и береговой полосы озера, растительности на его берегу, гранату бросили в озеро. Возможно, они испугались того, что случилось и решили убежать, выйти на трассу и самостоятельно доехать до города. ГАИ сейчас проверяют машины. Мы делаем все возможное, чтобы в самое ближайшее время найти ваших ребят.

– Господи… – снова проговорила Галина Самуиловна. На ее лице не осталось и кровинки. Она была абсолютно белой.

Сначала что-то защекотало в ухе – совсем чуть-чуть, на грани восприятия, точно во сне, и он улыбнулся. Зловещая темная пелена страшного сна отступила, небо разошлось. Будто по мановению чьей-то всесильной воли облака разошлись и в образовавшийся колодец хлынули теплые лучи утреннего солнца.

Он смахнул с уха пушинку и снова улыбнулся. Так приятно сознавать, что все хорошо. Даже после самого жуткого сна всегда просыпаешься или хотя бы понимаешь, что все закончилось и в награду тебе даровано сладостное послесонье, такой период между сном и бодрствованием, когда нега еще окутывает тело и хочется лишь тихо лежать, прислушиваясь к звукам в комнате и на улице.

Витя слегка потянулся.

Наверное, он долго пролежал в неудобной позе, потому что спину словно скрутило от напряжения.

«А-а, – ленивая мысль плавно приплыла в сознание, – вчера же была «Зарница». Тогда понятно. Ох и набегались же мы…» Классно, что ему удалось по какой-то счастливой случайности попасть в одну команду с Леной и… – Витя затаил дыхание… – он вспомнил, как полез на дерево за рацией, оглянулся на Лену с высоты и уловил ее испуганный и одновременно восхищенный взгляд. Оно того стоило! – подумал Витя. Даже если учесть, что он не слишком удачно спустился.

– Конечно! Там ногу некуда было поставить, – пробормотал он сквозь сон. – Вот и пришлось ползти, используя одну лишь силу рук. Не зря он так долго и нудно, порой через не хочу тренировался на канате в школьном спортзале. Пригодилось! – Вы когда-нибудь спускались с сосны, хватаясь за ствол голыми руками? Нет? Ну попробуйте! – сказал Витя непонятно кому.

А что было потом?

Он поерзал в памяти и тут же расплылся в улыбке. Конечно же, его похвалил Шаров, командир отряда, за то, что он не бросил мешок с рацией на землю. А потом Лена стала обрабатывать царапины. Она наклонилась к нему так близко, что ее локоны касались его щеки и тогда он замирал, не в силах пошевелиться, а легкая, неуловимая щекотка от ее волос, пахнущих каким-то божественным цветочным нектаром, распространялась по всему его телу в виде испуганных мурашек.

Потом Лена передавала сообщение по рации. Ее тонкий пальчик отстукивал неведомое, зашифрованное азбукой Морзе, послание для других отрядов. Витя зачарованно смотрел на этот процесс – все тайное, зашифрованное, неведомое притягивало его словно магнит. Он вдруг вспомнил про магнитофон, ждущий его в штабе, точнее в подвале Шершня и тут же провел аналогию – точно так же, как и Лена сейчас, он передавал сообщение – только куда и кому? В будущее, скрытое огромной, непреодолимой толщей лет…

Они спрятали рацию в тесную щель под корягой, похожую на нору и закидали ее ветками и сухими листьями.

И вдруг…

Витя вспомнил как Лена изменилась в лице. Да… почему же он не спросил ее, что случилось? Или спросил, а теперь забыл? Он попытался восстановить в памяти этот момент, хоть какой-то малейший признак его. В висках застучало и с этим напряжением солнце куда-то запало. Тень снова скользнула по глазам, и Витя подумал, что зря начал думать об этом не слишком приятном событии.

Но что-то же ее испугало? Да, это был явный испуг! Она что-то увидела и, вроде бы, даже сунула ему в руку какую-то записку. Но он не прочитал ее, на бегу это делать было неудобно и темно, потому сунул смятую горошинку в карман спортивного костюма.