Катерина Калюжная - Хаос по наследству

За сегодняшний вечер моя способность удивляться уже исчерпала все ресурсы. Для начала, мысль о Филиппе проскользнула у меня лишь на краешке сознания, я и сама за нее уцепиться не успела. Следовало признать, что я боюсь этого вальяжного красавчика больше смерти, а потому, даже если бы додумала эту мысль до конца, то скорее сама бы покончила с собой, чем отправилась к нему. Но главное, что же это получается, все источники врут? Ни оборотни, ни вампиры не могут создавать себе подобных? Как же они тогда размножаются?

Андрей опять улыбнулся, явно прочитав мой незаданный вопрос.

– Что к пиявке не собираешься – это хорошо. А на вопросы твои придется, видимо, ответить. – Андрей вздохнул, встал и вышел из комнаты.

Я осталась сидеть в кресле. Любопытство подталкивало меня вскочить, броситься за ним, засыпать вопросами, но здравый смысл подсказывал совсем другое. Я сжала покрепче пальцы на бокале и приготовилась ждать чего-то совершенно удивительного. Зачем еще Андрей мог пойти, как ни за каким-нибудь магическим доказательством своих слов? Буквально через минуту он вернулся. Я почувствовала разочарование: на нем был халат. Значит, вот та магическая штука, которая ему срочно потребовалась! Просто замерз, оказывается, а я-то себе нафантазировала. Голову надо лечить.

– И снова отвечаю по порядку, – возвестил Андрей, усаживаясь на диван в прежнюю позу. – Размножаемся мы, как ты «изящно» выразила свои мысли, также как и все прочие живые существа, то есть мужчина, женщина и все прочее, а через девять месяцев ребеночек. Это ваши человеческие фантасты почему-то решили, что мы – нечисть и размножаться не можем. Не правы они. Мы ничуть не менее живые чем вы, и вампиры, кстати, тоже. Просто и мы, и они бываем рожденными или созданными. Вот я, например, получил свои… э… таланты по наследству, мои папа с мамой тоже оборотни. А Филипп созданный – когда-то давным-давно он был человеком. Между рожденными и созданными в первые сто лет жизни отличий довольно много. У них, не в пример нам, магической силы меньше, они никого не могут обратить и далее по списку, но постепенно разница стирается. В начале второй сотни уже неважно, как ты стал бессмертным.

Андрей вздохнул, облокотился на спинку кресла и снова заговорил:

– Так что еще немного я тебя просветил, а значит, теперь ты имеешь еще меньше шансов когда-либо вырваться на свободу. Так мне продолжать?

Интересно, какого ответа он ожидал? Думал, рассказал чуть-чуть, пригрозил, что не отпустит, и снова можно замолчать? Ну, уж нет. Уйти отсюда я все равно не смогу, это я прекрасно понимала, так что лучше уж узнать как можно больше о том мире, в котором я по своей неосторожности захотела жить. А раз придется жить в нем простым человеком, то информации надо очень много. Почему, кстати, простым? Сам же только что сказал, что Филиппа обратили. Получается, это возможно, что же со мной не так?

– Подожди, сейчас объясню, хватит голову ломать, а то все мозги сломаешь, а все равно не догадаешься, – Андрей явно получал удовольствие, отвечая на вопросы, которые я вслух не задавала. Силу свою демонстрировал что ли, чтобы врать неповадно больше было?

– Ты можешь, хотя бы делать вид, что у нас цивилизованный диалог, как у нормальных людей, и отвечать только на те вопросы, которые я озвучила, – огрызнулась я.

– А зачем тратить время? И я не «нормальный человек», волк я, «уууууууууу», – Андрей изобразил, как воет на луну, и засмеялся собственной шутке. Вышло действительно забавно, так что улыбки сдержать у меня тоже не получилось.

– Создавать себе подобных можно, но только с разрешения Совета Двенадцати, в эту организацию входит по представителю от каждой расы, кроме людей, разумеется, – продолжил он.

– Так в чем проблема, пойди и попроси разрешения, – перебила я на полуслове.

– Пойти-то я могу, да вот только разрешения мне никто не даст. Я не договорил, —он поднял указательный палец вверх, призывая меня к молчанию. – Создавать может только тот, кто не имеет врага по крови, или кровного, называй, как нравится. А у меня такой есть, это Филипп. Вот почему мы оба ничем тебе не можем помочь с бессмертием.

– А откуда в Совете об этом знают? – я начинала злиться. Говорит какую-то бессмыслицу, и думает, что я поверю! У многих есть враги, даже у мелюзги в детском саду, да только кому какое дело?

– А оттуда. Филипп принес магическую клятву уничтожить меня любой ценой. Он и вампиром-то стал по мою душу. Человеку, понимаешь ли, оборотня не убить. А все подобные магические клятвы регистрируются Советом автоматически. Как? Не спрашивай. Я понятия не имею, да и неважно это.