Дмитрий Сысоев - За периметром. Город, которого нет

Музей находился на большом, похоже, искусственном холме, по кругу песок, в низине уже везде трава, он стоял ровно в середине огромного поля, которое находилось в лесу. Когда мы с Оксаной вчера выходили там на улицу, увидеть этого не могли, так как было уже темно, пасмурно и как-то туманно, что ли. Что это лес, а не лесополоса, объяснялось очень просто, с такой высоты, кроме этих деревьев, видно ничего не было, посмотрел по кругу несколько раз, ни людей, ни машин, взглянул на небо и увидел вдалеке пролетающих птиц. Пока за ними наблюдал, как бы по инерции ударил себя по щеке рукой, сразу даже не осознав, что сделал, только потом понял, что это раздавленный комар. Уже отчётливо стал слышать звуки природы, видно, у нас так мозг устроен, на полную тишину, которая внизу в музее, реагировать, а тут всё естественное, поэтому он сразу не осознал. Теперь я был уверен на сто процентов, что это настоящий зелёный красивый мир, слышал и чувствовал ветер, ощущал запах, осталось выяснить, что это за мир, кто такие создатели, Юлиана и Оксана. Если бы они хотели всё это от меня скрыть, то не дали бы или ограничили мне доступ, тогда я сюда не прошёл бы, а я могу попадать в такие места, куда и у них доступа нет. К тому же они про это даже не знают, или у них просто нет возможности меня остановить, могут только пугать своими картами, радиацией и рассказами.

Выбросил уже затухший и истлевший бычок, так как покурить просто забыл, спустился вниз, поставил обратно стеллаж, официантки уже не было, поднялся наверх, уселся в кресло, открыл окно с изделиями, все уже были на складе и отключены, подумал, что нужно будет обязательно сходить на этот склад. Проверил всё ещё раз, на сегодня было активировано 85 изделий, закрыл окно, когда раздался уже раздражённый голос Юлианы, которая доложила, что у создателей не сохранились видеозаписи и фотографии, нужно запрашивать в архиве, на это уйдёт до года. Наружные камеры существуют, но все были повреждены во время катастрофы и починить их нельзя, добавила, что поговорить со мной они смогут не раньше, чем через несколько месяцев, о чём заранее сообщат, за эту задержку извиняются и просят, чтобы мы придерживались оговоренного плана.

– Ясно, спасибо, – спокойно ответил я.

Потом открыл свёрнутое окно со связью и отключил внешнюю, подтвердил, после чего закрыл, развернул окно с Юлианой, снял все галочки с видео, аудио записей и наблюдения. В процессе вылетали какие-то красные угрожающие надписи, внимания на них уже не обращал, опять раздался на удивление спокойный голос Юлианы, она произнесла:

– Максим, вы нам не доверяете, мы же одна команда.

– Пока нет, занимайтесь своими прямыми обязанностями.

В ответ услышал, что она это так не оставит и примет меры, после этих слов нажал кнопку деактивация, в ту же секунду на всех мониторах стали вылетать красные надписи:

– Опасность, критические повреждения, и так далее.

Щёлкнул Энтером и приложил палец, укол, все мониторы погасли, как и свет в зале, наступила гробовая тишина, через несколько секунд всё включилось, на мониторах стали появляться надписи:

– Переведено в ручной режим.

Оба андроида смотрели на меня с растерянностью, спросил у них:

– Вы можете управлять вручную этим комплексом?

Сразу получил ответ, что да, и добавил:

– Вот и чудненько.

Стал звать Белку, но её и след простыл, похоже, Юлиана действительно тут всем управляла, вывел запись Белки, и точно, она была отключена, пришлось активировать её в ручном режиме и опять устанавливать права. Снял все ограничения, на этот раз добавил ей человечности до 98 процентов и любви 90 процентов, плюс прямое подчинение себе.

Тут же появилась взволнованная Белка и сразу стала орать:

– Ты её всё-таки убил, что мы теперь будем делать без неё?

– Жить дальше.

– Ты – может быть, а я программа, и не могу самостоятельно продолжать существовать.

– Значит, плохая программа, хорошая смогла бы.

Белка плюхнулась прямо на хвост, он у неё смешно торчал спереди между лап, и ушла в себя осмысливать услышанное, или что она там умеет делать.

– Так, – прервал я её раздумья, – теперь расскажи мне, как ты попадаешь на все экраны этого музея и следишь за всеми.

– Да очень просто, я же программа, а вижу всех через камеры, их тут тысячи, кстати, ты не знаешь, что со мной?

– В каком плане?

– Не знаю, после убийства Юлианы я стала всё как-то по-другому воспринимать.

– Нет, это не ко мне, найди лучше хорошего психиатра.