Вероника Якжина - Пробуди меня

– Нам нужна вода!

– Мой ребенок хочет пить!

– Кухня встала, как мы будем готовить?

– Почему вы стоите, сложа руки?

– Тихо! – зычный крик Картера разом восстанавливает тишину.

Я встаю рядом с ним и смотрю на перепуганные лица.

– Грейс, наконец-то. Слушайте все! Один из наших солдат уже проверяет водопровод внизу, у реки. Если там все в порядке, значит проблема внутри шахты, вырубленной в скале. Тогда Грейс, вы ее знаете, – он указывает на меня, – пойдет в шахту и все исправит. – Картер пресекает новую волну гула. – В любом случае, подача воды будет восстановлена в ближайшее время. Наберитесь терпения, не мешайте нам работать. И экономьте воду.

Понурый народ начинает разбредаться, перешептываясь.

– Да ты просто оратор, – поддеваю я. – Почему Грейс?

– Потому что шахта узкая, как козлиный зад. Из моих ребят только ты туда пролезешь.

Скрещиваю руки на груди.

– Не знаю, что меня восхищает больше. То, что ты так отлично разбираешься в анатомии козлов. Или то, что я способна на такое невероятное действие.

– Грейс, катись к чертям, сейчас не время.

– Сразу после того, как вернусь из… ну ты понял, – мило улыбаюсь в ответ на укор во взгляде родственника. – Кто внизу?

–Ник и Нэвилл.

Наблюдаю, как Картер мечется из угла в угол.

– Уймись, мы все наладим.

– Эти люди надеются на меня. Они доверили мне свои жизни.

– И не зря. Ты вытащил их из Апокалипсиса. Это просто проблема с трубой. Мы разберемся.

К нам подбегает Джейкоб, водолей базы.

– Картер, ребята вернулись. Они говорят, что от реки и до скалы трубы целые.

Я выпрямляюсь и отдаю честь.

– Сэр! Разрешите отправиться в козлиную задницу для решения проблемы!

– Джейкоб, отведи эту шутницу к люку и объясни, что нужно делать.

Смеясь, ухожу выполнять задание.

Возле люка уже ждет Ник со страховочным тросом.

– Надеюсь, ты не слишком плотно пообедала сегодня.

– Грейс, шахта очень узкая.

– Это Картер мне объяснил очень доходчиво.

– Трубы крепятся скобами. Думаю, тебе должно хватить места, чтобы использовать их в качестве опоры. Спускайся до тех пор, пока не увидишь течь или дыру. Возьми это, – он протягивает мне сантехническую замазку и моток клейкой ленты.

– Скотч? Серьезно?

– Это все, что у меня есть. Как временное решение сойдет, а к следующей вылазке я подготовлю список того, что вам нужно будет привезти. Сообщи по рации, каков масштаб повреждений.

Пока слушаю инструкции, Ник закрепляет трос и надевает на меня каску с фонарем. Едва спустив одну ногу в люк, я вдруг спрашиваю:

– А что, если трубы целы?

Джейкоб бледнеет.

– Тогда мы в заднице.

Оказавшись в шахте, понимаю, что метафора, использованная Картером, более чем удачна. Кое-как спустившись метров на пятнадцать, я уже ободрала все локти и спину. Неужели нельзя было прорубить лаз чуть шире?

Еще метров через пять слышу тихое журчание воды. Нажимаю кнопку на рации.

– Джейкоб, радуйся, трубы повреждены.

– Слава богу! Что там?

– Секунду. – Добираюсь до нужной мне точки и присвистываю, – шов треснул, и верхняя труба сдвинулась почти наполовину. Как такое возможно?

– Помнишь, мы чувствовали толчки? Может, они со временем деформировали конструкцию. Мы не знаем, в каком состоянии водопровод был до нас. Можешь поставить трубу на место?

– Постараюсь. Ник, держи меня как можно крепче. Уронишь – тебе не поздоровится.

– Не бойся, напарник. Держу.

Перенеся весь упор ног на скобы, задом упираюсь в скалу, а руками обхватываю трубу и тяну на себя изо всех сил.

– Ну же, мать твою! Джейкоб, она не поддается.

– Тяни сильнее!

– Залезь сюда сам и попробуй, – злобно ворчу я, и эта злость помогает мне поставить жестянку на место. – Есть!

Добротно обмазываю стык водоотталкивающим пластилином, обматываю скотчем так щедро, что в руках остается пустая бобина.

– Так-то, детки. Сантехническая компания «Грейс и сыновья». Исправим любую хрень. С вас сто баксов.

– Что-то лозунг хромает, – посмеивается напарник.

– Придумай лучше.

– Набросаю варианты на досуге.

Выпрямляюсь и тянусь к скобке. Внезапно крепление под ногами вылетает из стены, и я с криком падаю вниз.

***

Вспышка .

Около двух месяцев сержант Митчелл старался за мной ухаживать. Посылал цветы, приглашал на свидания в городе. Я охотно виделась с ним, с удовольствием разговаривала, с трепетом принимала знаки внимания, но старалась сохранять дистанцию. Я убеждала себя в том, что изучаю его, стараюсь понять, что на уме у этого симпатичного офицера. Но на деле я изучала себя. То, как душа отзывалась на его присутствие, на его «случайные» прикосновения, на звук его голоса – это было что-то новое для меня. До этого я из принципа никогда не встречалась с военными или вообще мужчинами в форме. Меня не привлекало быть на втором месте после спасения мира. Но Брюс был особенным.