Олег Колмаков - Злая память

– Молодец, хорошо родиной торгуешь… – усмехнулся полевой командир. – …Давай-ка, проверим качество и количество… Если всё будет в порядке, получишь соответствующий расчёт.

– Обижаешь, Салман. По-моему, я ещё ни разу тебя не подводил. Как всегда, всё новое. В заводской смазке… – заверил чеченца прапорщик. – …Оружие на десять раз пересчитано. Один гранатомёт даже лишний… Так сказать: в качестве бонуса.

– Доверие доверием, а перепроверить будет вовсе не лишним… – копошась в брезентовом бауле, ответил чеченец. – …Как-никак, а мы с тобой по-прежнему, по разные стороны противоборствующих сторон.

– Кстати, Салман… – проигнорировав последнюю фразу Даудова, прапорщик предпочёл сменить тему текущего разговора. – …Ты б свои «липовые» документы сперва показал. Из-за безграмотности твоего писаря, давеча я едва не спалился… Подумать только!.. В трех местах: вместо «е», он нацарапал «э». Как сам говорит – так, очевидно, и пишет.

– Не ссы, прапор. На сей раз, нашими бумагами ты точно останешься доволен. Все печати и необходимые реквизиты из ваших, реально существующих подразделений. Причём заполненные реальными штабными крысами… – полевой командир протянул Михайленко накладные. – …Про обещанную ёмкость для воды, не забыл?

– Она уже на складе. Ты бы только знал, с каким трудом мне удалось выбить тот подвесной авиационный бак… Замордовали, суки, своими вопросами: дескать, зачем мне тот бак и на какие цели?.. Надеюсь, что на следующую встречу, я вам его уже приволоку.

– Мог бы и сегодня подогнать, не переломился… – недовольно поморщился Даудов. – …Пустой авиационный бак, насколько мне известно, вовсе не тяжёлый… Вот-вот лето наступит, снег растает… Учти, если мои бойцы останутся без питьевой воды, я тебя за яйца подвешу.

– Салман, авиационный бак, не автомат и не пистолет… Это достаточно приметная вещь. Требуется немного обождать. Пусть о нём слегка подзабудут… – рассовывая по карманам полученную валюту, рассудительно пояснил прапорщик.

– Будь, по-твоему… – в знак согласия полевой командир кивнул бородой. – …Делай так, как считаешь нужным, не пались понапрасну. На следующую встречу, вместе с ёмкостью под воду притащишь кое-какие медикаменты… – протянув Михайленко листок бумаги, сложенный в четверо, чеченец поспешил с пояснением. – …В списке самое необходимое… Хоть из-под земли, но добыть нужно всё.

– Салман, ты ведь знаешь, я работаю только по оружию… – нерешительно заявил прапорщик. – …С лекарствами, всё намного сложней и рискованней… Там, совершенно иная отчётность, более жёсткий контроль. Короче, на медикаменты я не подписываюсь.

– Так ты, помнится, и на оружие когда-то не подписывался… – ухмыльнулся Даудов, припомнив Михайленко самую первую их встречу. – …Начинать всегда сложно. Ваши федералы задолбали меня своими бесконечными зачистками, продуха от них нет. У меня полно раненых, им нужна скорая и действенная помощь. Принесешь образцы необходимой документации, мы и эти фальшивки выправим.

– До сего момента, ты, помниться, и без моей помощи как-то обходились.

– Подвел нас нынче «Красный крест». Да, и остальные малость прибздели…

– А ведь я тебя как-то предупреждал о том, чтоб ты не брал иностранцев в заложники… – усмехнулся Михайленко, уже подсчитав в уме свои грядущие дивиденды. Он и ломался-то сейчас перед Салманом, с одной лишь единственной целью, набить себе большую цену.

– Не твое это собачье дело, – вскипел Даудов.

– Ладно-ладно. Придется помочь твоим недобиткам… Куда же я денусь? – невзирая на гнев полевого командира Михайленко не упустил случая и для злой иронии, в адрес Салмановских боевиков.

Прапорщик прекрасно понимал, что в некоторой степени Даудов от него зависим. Потому, собственно, он и наглел. А ещё Михайленко имел чёткое представление о том, что, невзирая на видимую послевоенную разруху, у чеченцев водились деньги. И уж если имелись они у рядовых боевиков, то у полевых командиров их и вовсе было немерено.

Во время взаиморасчетов, Салман практически не торговался. При этом заказывал исключительно новое и эксклюзивное оружие, которое стоило не малых денег. Бывали даже случаи, когда полевой командир приносил на обмен (или, как выражался сам Даудов: на металлолом) вполне приличные, пусть и немного побывавшие в употреблении автоматы, пистолеты и даже пулемёты, из которых ещё стрелять и стрелять. Прапорщику требовалось лишь заменить на оружейных складах, новые «стволы» старыми. Потому, собственно, и давила Михайленко «жаба». Потому и стремился он урвать от бандитского денежного пирога, как можно больший кусок… Потому и сейчас, улучив в разговоре с чеченцем благоприятный момент, прапорщик тотчас решил взять быка за рога.