Екатерина Кариди - Жена для Полоза

А после разметал всю стражу, выставленную охранять невест. Ведь кто-то же из них пропустил на запретную территорию Захрие. Выяснять на месте не стал, просто заменил весь состав, а этих велел задержать – и на допрос.

Прислужниц, выболтавших, о чем просила Ольга, застращал да икоты. Но девчонки только плакали и тряслись. Действительно, им ведь нужно было достать мужскую одежду маленького размера, и с этим они попытались обратиться к стражникам. Именно тогда их и услышала Захрие.

В конце концов дрожащие девчонки принесли клятву верности на крови, а после этого он распорядился отпустить обеих. У-Лэншшш не собирался их наказывать. Но верность, к сожалению, либо покупается, либо выбивается страхом. И только в исключительных случаях она дается по дружбе или любви. За свою долгую жизнь черный наг всего несколько раз видел подобное.

Высшую нагиню У-Лэншшш тоже лично сам наказывать не стал. Зачем? Не его это было дело. Он даже шума поднимать не стал. Просто сообщил по закрытому каналу ее отцу и братьям. Он был лоялен, разъяснил положение, а потом всего лишь выставил им счет. Но такой огромный, что бойкая красавица теперь еще долго будет тише воды, ниже травы.

Однако этим У-Лэншшш не ограничился.

Захрие, сама того не ведая, подсказала ему слишком многое. Она ведь не просто так здесь оказалась. Кто-то же предупредил, рассказал важные подробности, воспользовался женской ревностью и импульсивностью.

За всем этим кто-то стоит в тени, голову этой «змеи» надо найти и отрубить. Но действовать аккуратно, не спугнуть и не спровоцировать раньше времени. А пока что У-Лэншшш вызвал сюда свою личную сотню отборных воинов, к утру они должны были прибыть. И начал расследование всех случаев, даже естественных на первый взгляд, когда в дороге умирали или пропадали невесты.

Все это заняло у черного нага какое-то время.

Вернувшись к себе в шатер, он накинул полог безмолвия и повторил вызов. Зачем? Дело было важное, и его надо было безотлагательно обсудить. Однако куда большим фактором тут было любопытство.

Ответили сразу. Развернулась голограмма, и…

Ему даже не надо было спрашивать. Так по-особенному блестели яркие синие глаза, что он понял – видел. Однако У-Лэншшш все-таки притворился сапогом, лицо его приняло хитровато-задумчиво-простецкое выражение.

– Нашел? – спросил он как бы между прочим.

Знал, что не скажет, но, как это говорят у людей, – проверка на вшивость.

Мужчина взглянул на него искоса и развернулся боком. У-Лэншшш хмыкнул, а тот вдруг сделался серьезным и спросил:

– Расскажи лучше, что случилось. Почему ты вызвал сотню?

– Как раз об этом я и собирался доложить.

Закончили они далеко за полночь. К тому времени, когда У-Лэншшш высказал все свои предположения, Полоз выдал:

– Я разберусь здесь, а ты усиль охрану. На полосе я вас встречу.

После того как связь прервалась, на физиономии черного нага расплылась довольная улыбка, и он пробурчал про себя:

– Засуетился, парень? Так-то.

Проснулась Ольга рано и полностью отдохнувшей. Правда, было небольшое разочарование, что так и не оправдалась надежда вернуться домой. Но ведь она знала, что этого не случится. Глупо закапывать голову в песок. Просто сознание сопротивляется очевидному, не хочет отрезать пуповину, связывающую его с родным миром. Но ведь и этот мир уже принял ее, отпечатав в своей матрице ее имя. И да, она уже вошла в ту самую новую дверь, что приоткрыл перед ней воображаемый лабиринт.

В общем, все это было ужасно сложно для понимания, поэтому она решила для ясности замять тему. Волновало сейчас Ольгу другое.

Сон. Так странно, она ведь видела того ужика, могла даже поклясться, что он был один в один… А как заснула, не помнила. Зато помнила, что на нее смотрел мужчина во сне. Или не во сне… Синие глаза. Оля привыкла уже к тому, что тут у всех глаза с вертикальным зрачком, а у него были человеческие.

Пока она, невольно краснея, размышляла обо всем этом, послышался шум. Оля высунулась из-за ширмы, полагая, что это явились ее прислужницы. К своему стыду, она поняла, что вчера так и не узнала, как их зовут, и сейчас собиралась исправить упущение.

Однако там не было прислужниц, последи шатра стоял У-Лэншшш.

– Ой… – пискнула она от неожиданности и спряталась за ширму. – Здрасьте, доброе утро.

– Ой, е? – переспросил он. – Доброе. Ты что, стесняешься?

И усмехнулся.

– Посмотри, что я тебе принес.