Михаил Михеев - Вирус «В»-13. Тайна белого пятна

Это могла сделать рыба, но мог сделать и диверсант, решивший в водолазном костюме перебрести неширокую речушку. Прячась за кустами, Батраков подобрался поближе к месту всплеска.

Подождал.

Но все было тихо и на той и на этой стороне…

Утром, незадолго до смены, на речку приехал дежурный по кухне рядовой Денис Сумбаев. Пока лошадь пила воду, пограничники выкурили по папироске. Потом Сумбаев пригоршнями напился из речки. Он был плотный и здоровый, пил долго и со вкусом.

…Сменившись, Батраков доложил начальнику заставы капитану Васильеву о всплеске на реке и о движении на том берегу.

В номере было душно и жарко. Березкин, одетый в ослепительно-белую рубашку и такие же брюки, читал за столом какую-то толстую и, судя по ее потрепанности, интересную книгу. Он переносил жару легко, но Байдарову «в комнате было так же «хорошо», как белому медведю на русской печи.

Уйти из номера было нельзя: два часа тому назад Таня уехала в больницу, ждали ее звонка или приезда.

От нечего делать Байдаров попробовал было приводить в порядок свои записи, однако термометр у подъезда гостиницы уже поднялся за цифру сорок, мысли в голове были какие-то вялые и распаренные, и Байдаров не мог придумать ни одной толковой фразы. Изнывая, от жары, он плюнул на все условности, разделся до трусов и улегся на диване у окна.

Хотелось курить. Папиросы были под рукой, но спички лежали где-то на столе, а встать с дивана не хватало силы.

Байдаров пожевал в зубах папиросу и сказал:

— Сережа, ты мне друг или нет?

— Ну?

— Я тебя спрашиваю?

— Для чего ты задаешь глупые вопросы?

— Значит, я могу просить тебя оказать мне услугу?

— Конечно.

— Тогда брось мне, пожалуйста, спички. Они на столе, возле тебя.

Коробка спичек мелькнула в воздухе, и Байдаров поймал ее на лету.

Березкин опять уткнулся в книгу.

— Ты что читаешь, Сережа?

— «Три мушкетера».

— Где же ты ее взял?

— Нашел в машине, в ящике с инструментом.

Байдаров выпустил в потолок огромный клуб дыма.

Очевидно, папироса чуточку улучшила его настроение.

— Что же сейчас поделывает твой Д’Артаньян?

— Собирается на свидание с миледи, с леди Кларик.

— Несчастный. Ему дорого обойдется это удовольствие.

Березкин, видя, что товарищу от скуки хочется поговорить, отложил книгу в сторону.

— А тебе нравится Дюма? — спросил он.

— Не особенно.

— Он красиво описывает мужество.

— Куда там. У него даже и убивают не иначе, как с реверансами.

— Ну не везде, — защищал Березкин прославленного романиста. — А мне иногда хотелось бы побыть на месте Д’Артаньяна.

— Где именно? — лениво спросил Байдаров. — На свидании с леди Кларик?

— Яша! — укоризненно заметил застенчивый, как девушка, Березкин.

— Ну-ну, — улыбнулся Байдаров, — пошутил. Да и упаси нас бог от встречи с такой женщиной. К счастью, они попадаются только в романах… Однако у нас есть реальная, настоящая девушка, которая вот уже два часа как уехала в больницу и совершенно не думает о нас. Позвони-ка ей, Сережа. Хотя я забыл, что ты не разумеешь местного языка; тогда ты только набери номер, а разговаривать буду я.

Из больницы ответили, что доктор Майкова уже уехала.

— Значит, скоро будет здесь, — заключил Байдаров.

Однако он успел выкурить еще одну папиросу, Березкин прочитал еще одну главу в «Трех мушкетерах», а Тани все не было.

— Негодная девчонка, — ворчал Байдаров… — Конечно, заехала в какой-нибудь модный магазин посмотреть на тряпки.

— Таня не заедет, — заявил Березкин. — Она не такая девушка, она не интересуется тряпками.

— Много ты понимаешь в девушках.

Березкин не стал дискутировать на такую сложную тему. Он пошел в ванную и вынес большой картон, на котором сохли его пробные отпечатки с последней пленки. Ему не терпелось посмотреть, как вышла Таня на его снимках, и он сделал несколько увеличений.

— Покажи-ка, — заинтересовался Байдаров. — Ага…

Таня Майкова садится в машину… так, так… Таня Майкова в вестибюле гостиницы.

Березкин несколько смутился. На самом деле он сделал только те снимки, на которых была Таня, но Байдаров удержался от шутливых комментариев на эту тему.

— А вот Таня на трибуне во время доклада Она говорила неплохо, ей много аплодировали, особенно студенты с галерки. Но больше всех, конечно, я… Хорошая девушка. Я бы на твоем, месте влюбился в нее.

— Почему, именно, я? — покраснел Березкин.

— Мне нельзя, — заявил Байдаров, — потому, что… подожди, а это что за снимок?