Дмитрий Галкин - Пустыня Сапфиры [litres самиздат]

А потом ящер на моей голове громко зарычал и превратился в нечто огромное, заполонившее собой всё окружающее пространство. Но я не успела как следует этому удивиться, потому что глаза накрыло какой-то серой пеленой.

«Неужели конец приходит именно так?» — спросила я себя, но ответа не получила.

Затем, в глазах окончательно потемнело и меня поглотил мрак.

Как тепло и уютно валяться бесконечно в постели и никогда не вставать! Но злюка будильник отлично знает своё дело и ни за что не отступится. Придётся открыть глаза и врезать этому негоднику по башке. Мои действия возымели успех и настырный звон затих, но к этому моменту я уже проснулась.

— Ты встала? — сочувственным тоном проговорила бабушка. — Сейчас дам тебе микстуру и снова в постель. Тебе ещё рано вставать.

О как! Оказывается я болею. Ну и дела! Я безропотно проглотила какую-то вонючую горечь и удивлённо уставилась на бабушку. Где она взяла эту дрянь? Хотела спросить, но не смогла — меня снова сморил сон. И вот я несусь на водных лыжах уверенно держась за ручку троса. Улыбаюсь встречным брызгам и всем телом чувствую нарастание скорости. Но как? Я ведь не умею кататься. И плавать-то еле научилась. Вдруг меня осенило: я вижу сон! Классный сон на морскую тему. Даже вкус морской соли чувствую. Но ведь я вроде бы болею… Вот только чем? И тут меня осенило вновь. До этого тоже был сон. Видимо я крепко сплю и вижу разные сны один за другим. Иногда так бывает, что даже во сне понимаешь, что это сон и даже рассуждаешь об этом. Ну и ладно. Посмотрю, что будет дальше. Неожиданно я упала в воду и нахлебалась. Тьфу, до чего же мерзкий вкус у воды!

Картинка сменилась и вот я где-то на званом вечере, а на мне шикарное красное платье. Точь-в-точь такое же, как я видела в прошлом году в дорогом бутике. Платье стоило бессовестно дорого и тогда я лишь только повздыхала перед ним. А сейчас оно на мне! Хороший сон, черт возьми. Пускай длится подольше. Неописуемый красавец в смокинге протянул мне руку и предложил присесть за столик. Это я люблю, не дура вкусно поесть, как говорится. Но, как нарочно тот, кто составляет сны решил сыграть с моим сознанием очередную шутку и отправил меня в школу. Прямо на ненавистною химию.

— Хватит мямлить! — в очередной раз возопила Ирина Геннадьевна. — Вот, что значит воспитание без родителей! Твоя бабушка слишком тебя любит и не заставляет учить уроки.

— Не надо так говорить, — слёзы ручьем потекли из глаз, — вы не имеете права! Я учила…

— Если бы учила, то давно бы ответила. У тебя очередной «хвост». Будь добра закрыть их все до конца четверти.

Ненавижу химию и этот дурацкий сон. Усилием воли я прогнала его и очутилась у новогодней ёлки в центре города. Любимый праздник в один миг изгнал из меня неприятности предыдущего сна. Расцвеченная огнями площадь, фейерверки и хлопающие тут и там петарды привели меня в неописуемый восторг. Видимо я никогда не повзрослею, хотя бы в отношении Нового года! Сколько бы мне не стукнуло лет, а я всё также с придыханием заглядывала под ёлку в ожидании обнаружить подарок, и, самое удивительное, находила! Трясущимися от возбуждения и удовольствия руками я разворачивала коробочку и с воплями радости бросалась целовать бабушку. Она и была моим Дедом Морозом все эти годы, но мне так это нравилось! Я принюхалась и почувствовала запах мандаринов. Но запах исходил не от подарков, а от настоящих мандариновых деревьев. Внезапно я попала в очередной сон и перенеслась в субтропики. Сорвав яркий оранжевый плод, я нетерпеливо очистила его и откусила. Блин, ну что ж так не везёт? С отвращением выплюнув отвратительную горечь я оказалась в центре большого мегаполиса. Сны словно пытались меня отвлечь от чего-то важного, но их регулярное чередование начинало утомлять. Только вот почему-то я не собиралась просыпаться. Может не могла? Я попробовала и добилась того, что сны исчезли. Я долго лежала и вглядывалась в темноту до тех пор, пока не поняла, что давно не сплю и глаза мои открыты. Почему же я ничего не вижу? Наверное, я ослепла. Осознание этого факта нисколько не испугало меня. По идее меня должен охватить панический страх, но его не было. Лишь полное безразличие.

А потом вернулась память, и я вспомнила последние события. Хорошо видать меня жахнул Дихирин, что отобрал не только зрение и подвижность, но и чувства. Сожаление, отчаяние, боль и утрата более не обременяли мой ум. Я могла лишь помнить и прагматично мыслить. И это хорошо, потому что иначе я бы впала в жуткую истерику. Прежде всего нужно понять, где я нахожусь. Видеть я не могла, поэтому принялась слушать и нюхать. Но ничего не ощутила. Неужели вместе со зрением я потеряла обоняние и слух? Тогда я точно не человек, а какое-то бревно. Недвижимая, слепая, глухая и бесчувственная. Хороша, ничего не скажешь. И сколько же я в таком состоянии? Неделю? Год? День? Возможно, когда-нибудь я узнаю ответ. Я судорожно глотнула и почувствовала знакомую горечь. Откуда эта гадость? Думать мне было не о чем, и я принялась размышлять о природе этой противной горечи. Не могу точно сказать сколько времени я провела в этих раздумьях. Мыслительный процесс жестоко прервался очередной порцией противной гадости. Тьфу! Я с таким трудом смогла сделать глоток, что даже не заметила, как моё тело выгнулось дугой. Сразу же пришло облегчение. А потом я что-то услышала. Да, да! Это были тихие, едва различимые звуки. Природа звуков была не ясна, но меня радовало то, что я их слышала всё отчетливее и отчетливее. Наверное, ко мне возвращался слух. И это хорошо.