Олег Губайдулин - Палач демона

В центре по-хозяйски расположился огромный и тяжелый дубовый стол, на котором стояли два серебряных канделябра тонкого литья. Каждый на тринадцать свечей. Кроме них на покрытой зеленым сукном столешнице лежало несколько потрепанных и по виду явно не новых книг в кожаных переплетах. А с потолка на ржавой цепи свисало нечто похожее на железный шар. Вся его блестящая поверхность была украшена сложными вырезами в виде каких-то непонятных узоров. Вдоль стен подвала, украшенных многочисленными амулетами, вытянулись несколько деревянных полок. Там хранилось множество склянок и прочих непонятных обычному человеку вещей. Но самое любопытное находилось в левом от входа темном углу. Большая, высотой более двух метров и шириной в полтора аршина, железная клетка. Причем, как отметил про себя Маматов, прутья ее были не сварены, а склепаны между собою. Подойдя поближе, он увидел, что к боковым стенкам и к потолку клетки намертво приклепаны несколько пар огромных стальных кандалов, а на ее дощатом полу валялись чьи-то белые кости.

– Это что такое? – удивленно вскинув черные брови, спросил Константин Евгеньевич.

– Что надо, – ответила Вазиха и добавила: " Отойди, тебе туда пока, что рановато!» Офицер послушно отошел. От всей этой картины по коже у него побежали мурашки. Тем временем, Вазиха, при помощи принесенной ею свечи, зажгла оба канделябра. Стало заметно светлее.

– Чего стоишь? – проворчала хозяйка. Давай, снимай рубаху! Лечить тебя буду.

Тщательно осмотрев свищ, Вазиха сняла с полки стеклянную банку и серебряной ложкой достала оттуда зеленовато-серую мазь.

– Стой спокойно, не двигайся! – приказала она есаулу. Затем, принялась осторожно втирать мазь в края свища. Тут Константин Евгеньевич почувствовал такую дикую боль, что чуть было, не потерял сознание. Его начало тошнить и он едва сдерживался, чтобы не заорать от боли.

– Терпи, терпи … – приговаривала Вазиха. – Самое неприятное уже закончилось. Подойдя к полке, она поставила банку на место, а вместо нее взяла книгу и какую-то черную палочку. Прикоснувшись ею к свисающему с потолка шару, она совершенно непонятным образом заставила его засветиться зеленоватым светом. Шар начал медленно вращаться, постепенно скорость его увеличивалась и по кирпичным стенам подвала поползли зловещие черные тени.

– Смотри, смотри на них, я говорю! – приказала Маматову Вазиха. А сама, усевшись прямо на пол, накинула себе на голову платок и начала раскачиваться. Из-под платка послышалось заунывное пение, но ни одного слова Константин Евгеньевич разобрать так и не смог. Тут одна из теней, скользивших по стенам вдруг извернувшись, метнулась к есаулу. Прямо перед своим лицом он вдруг с ужасом увидел… самого себя! И этот – он второй, тотчас начал превращаться в нечто бурое и расплывчатое, кошмарное и мерзкое. Последним, что успел запомнить Константин Евгеньевич, перед тем, как лишиться сознания, явилась кроваво-алая пасть с длинными блестящими клыками…

– Костя, что с тобой?! Милый, очнись! Очнись, дорогой мой, любимый, пожалуйста! – эти слова были первыми, что услышал есаул, приходя в себя после пережитого в подвале Вазихи кошмара. Открыв глаза, офицер медленно огляделся пол сторонам. Оказалось, что он уже наверху, в комнате и лежит на кровати. Рядом сидела заплаканная Наташенька, и повторяла: «Я здесь, я с тобой, все будет хорошо!»

– Нет, не будет! – вдруг прозвучал над ухом есаула железный голос хозяйки дома. Он умрет! Я не могу его вылечить, да и никто не сможет.

– Нет! Неправда! Почему?! – вскрикнув, зарыдала Наташа.

– Потому, что так будет, – безжалостно ответила Вазиха. Рана его убьет! Но не сразу. Он промучается еще два года.

– Значит, все напрасно? – приподнявшись на локте, спросил есаул. Скажите, Вазиха, что это было?

– Ты в Бога веруешь? – не ответив, задала ему свой вопрос Вазиха.

– Да, верую, – ответил Константин Евгеньевич.

– Тогда иди в храм и молись, проси исцеления, – посоветовала хозяйка. Но сдается мне, что не слишком-то сильна твоя вера… – сама себя прервав, усмехнулась хозяйка.

– Как вы можете это знать? – возмутилась Наташа. Это только Господь Бог и сам Константин Евгеньевич знают!

– Дура! – коротко ответила Вазиха. И махнув рукой на приготовившегося было выразить свое возмущение есаула, медленно произнесла: " Ты сам все видел. У тебя есть только одно средство, чтобы остаться жить. И ты его выберешь. Но такого я не пожелаю никому!«С этими словами, хозяйка повернулась и быстро вышла из комнаты. Больше она никогда не возвращалась к этому разговору. На следующий день Вазиха вручила Михайле сверток и строго-настрого наказала передать его в руки тетке Клаве. Вскоре попрощавшись со всеми, Михайло скрылся за поворотом…