Терран - Белый клык [СИ]

— И что делать?

— Мне иногда кажется, что ты считаешь, будто у меня есть ответ на любой вопрос, сестренка, — с горечью прошептала Винтер.

Вайс с удивлением почувствовала, как на ее макушку упали две тяжелые капли. Она даже не сразу поняла, что это значит. Ее сестра, силой которой она всегда восхищалась, примеру которой следовала — беспомощно и беззвучно плакала.

— Я не знаю, Вайс, — призналась Винтер. — Я годами пыталась придумать, как мне исправить свою ошибку. Прости меня… прости за то, что упустила свой шанс, за то, что разрывать этот замкнутый круг придется тебе. Если бы я была сдержаннее и умнее — у меня был бы шанс изменить все.

Несколько минут они молчали, крепко прижимаясь друг к другу, находя утешения в тепле и объятьях.

— Это то, о чем ты предупреждала меня, да? — наконец, спросила Вайс. — Вторая Война за Права, та, что уничтожит всех? И все, что нам остается — ударить первыми?

— Может быть… После ранения меня сразу привезли сюда, вместе с тобой — у меня нет информации, чем все закончилось. Завтра здесь будет генерал — думаю, после встречи с ним я смогу сказать точнее.

— Я ведь… это не моя вина, правда, Винтер? Я никак не могла это предотвратить?

— Конечно нет — твердо ответила Винтер. — Ты была ребенком и единственное, что имеет значение: что ты можешь сделать СЕЙЧАС. Я постоянно повторяю себе это, много лет. Давай договоримся так: сейчас мы обе притворимся, что не рыдали как две сопливые девчонки, я поставлю тебе капельницу и сделаю укол. А за это время ты подумаешь, что можешь сделать прямо сейчас, не выходя из комнаты. Уверена, ты сможешь придумать хоть что-то.

— У нас не так много времени, сестренка, — тихо сказала Винтер, когда все было сделано. — Уверена — из Атласа уже вылетел самый быстрый корабль Шни, чтобы забрать тебя домой. Я ничего не смогу сделать — ты все еще несовершеннолетняя. Закон на его стороне. А у меня будет очень много работы. Я буду навещать тебя так часто, как только смогу, но…

— Ничего, — сонно ответила Вайс.

Седативное, которое вколола ей сестра, уже начало действовать.

— Я все понимаю — жила так годами.

— Ну, придумала что-нибудь? — наконец, впервые за всю ночь, слабо улыбнулась Винтер, взъерошив ей волосы.

— Да… Мой Свиток цел?

— Конечно. Для Охотников их делают из самых прочных сплавов — пули можно ловить. В тумбочке. Кому ты собираешься звонить?

— Писать сообщение… и — лучшему другу Блейк… Не дай мне заснуть, пока я не закончу.

— Ты точно не хочешь, чтобы я осталась с тобой? — обеспокоенно спросила Винтер на следующее утро. — Я могу задержаться ненадолго.

Она стояла рядом с ее кроватью, уже одетая в новый, идеально сидящий на точеной фигурке мундир, с аккуратно расчесанными и уложенными волосами, вернув обратно свой вечный образ холодного совершенства — будто и не было вчера измотанной ранением и боем женщины, беспомощно рыдавшей в макушку искалеченной сестры.

— Нет, Винтер, — покачала головой Вайс. — Я должна справиться с этим сама.

«Мне надо снова привыкать к этому…»

— Ты… — продолжила она. — Сделала то, о чем я тебя просила?

— Да.

Она показала маленькую флешку, но, стоило Вайс протянуть руку, вновь спрятала ее в кулаке.

— Ты… уверена в этом? — нахмурившись, спросила Винтер. — Это Фавн-из-стали. Он преступник. Убийца — на его руках хватает крови. Ты сама говорила — он ненавидит всех нас.

— Он Моррон Браун, — тихо ответила наследница, с уверенностью, которой не ощущала, встретив испытующий взгляд сестры. — Если ему верит Блейк — попробую поверить и я. Ты сказала мне, что поможешь мне всем, о чем бы я ни попросила… я прошу об этом. Если мы хотим что-то изменить, делать это надо со всех возможных сторон.

— Это большой риск.

Вайс не стала спорить. Вместо этого она вновь протянула правую руку:

— Любые наши усилия обратятся в прах, если… — она замолчала, споткнувшись о ненавистное название, остановленная фантомной болью в уже почти заживших шрамах.

Глубоко вздохнув, она с усилием продолжила:

— Если Белый Клык продолжит в том же духе. Ты помнишь, что всегда говорил отец, повторяя самую известную цитату нашего деда? «Не рискует только тот, кто ничего не делает. Тогда он проигрывает».

— Это может уничтожить меня, Вайс, — сказала Винтер, вложив флешку в руку сестры. — И тебя заодно.

— Да, — согласилась наследница. — Прости, Винтер, но это лучшее, что я смогла придумать.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Точно не хочешь, чтобы я вернула обезболивающее?