Анна Мария Роу - Тебе не поймать меня

– Это не составит мне труда! – Роббинсон-младший вдохновенно орудовал вилкой и ножом.

– А как же граф? – вырвалось у меня. Демон безрогий! Надо лучше владеть собой!

– Он обещал составить нам компанию чуть позже, – Лаура мелкими глоточками пила чай.

Альбрус оторвался от тарелки, на которой горкой были сложены сытные бутерброды, бросил кислый взгляд на жену и поморщился:

– Дорогая, не стоит увлекаться! Я понимаю, граф – хорошая партия для Лауры, но не переходи границы.

– Милый, – проворковала Стелла. – Ну пусть девочка развлечется!

– Поиски настоящего завещания старика не развлечение, дорогая! А если им так хочется отвлечь нашего графа, то пусть разберутся с гибелью младшего барона Брадшо в прошлом году.

– Ах, это было так давно! – Стелла махнула изящной ручкой.

– Позвольте, матушка, я не знаю этой истории.

– Ты тогда был еще в Люнденвике, сын, – господин Роббинсон опять взялся за свой завтрак. – Поэтому ничего не слышал. Молодого барона Джонатана Брадшо нашли обезглавленного в лесу. Решили, что его загрыз дикий зверь. Его отец объявил большую охоту, но ни медведя, ни волка так и не загнали. Крестьяне, конечно, нервничали, да и горожане стали реже ездить на пикник. С тех пор в лесах тихо.

Он долго примеривался к бутерброду с ветчиной, сыром и помидорами, наконец решился и с чувством глубокого удовлетворения откусил смачный кусок.

– Вы не правы, господин Роббинсон, – видно, плохое настроение все-таки отразилось на моем характере. Иначе зачем мне вступать в полемику? А с чего настроение не радужное? Не с того ли, что граф вчера ушел, так и не постучавшись в закрытую дверь? Не извинившись. Не пожелав спокойной ночи. – В тех лесах все-таки иногда пропадают люди.

– Милая племянница, – Альбрус строго посмотрел на меня. – Не придирайтесь к словам. Простолюдинов все равно никто не считает.

Неловкое молчание прервала Лаура:

– Так мы едем?

Я вздохнула:

– Конечно!

Поместье, принадлежавшее семейству Куинси, было довольно далеко от ЛилиХолл. Надо было проехать через рощи, холмы и пересечь реку. Мы с Лаурой выбрали поездку верхом на лошадях, в коляске или в самоходе дорога превратилась бы в пытку.

Сестра загадочно улыбалась. Наверное, ее разлюбезный граф опять дал ей какое-нибудь поручение, вот она и счастлива. От этой дикой мысли я опять расстроилась. А ведь с таким трудом удалось успокоиться и взять себя в руки!

А они будут прелестной парой!

Марк Аврелий задерживался. А мы ждали нашего провожатого у крыльца, держа под узцы оседланных лошадей – серую кобылу для меня и тонконогого жеребца для Лауры.

Девушка в очередной раз погладила гриву и скормила коню еще кусочек сахара.

– Белла, я хочу с тобой поговорить.

– Я слушаю, – рассеянно ответила ей, не придав значения серьезному тону сестры.

И куда с утра пораньше уехал маг? Он же хотел навестить Куинси! Или опять, пока мы будем там чаи распивать, шпионскими путями обыщет дом? И это цвет столичного сыска? Да у него сноровка вора-домушника!

– Ты ведешь себя не осторожно! – без лишних вступлений начала голубоглазая шатенка. – Я видела, как ты сожгла записку. Мне уже тогда показалось это подозрительным. А потом, когда тебя нашли ночью, вне своих покоев… Белла, я понимаю твои чувства, но ты – леди! Твоя репутация может пострадать. Люди уже говорят! Подумай обо мне! Если тебя уличат в неблаговидном поведении, то тень падет и на нас со Стеллой!

Я ничего не поняла:

– Ты о чем?

– О твоем поведении! – сделав большие круглые глаза объяснила сестра. – Я понимаю, страх остаться старой девой, наконец-то нормальный поклонник, но так неосмотрительно! И вообще…

– Лаура, я … я ничего не делала предосудительного! – оправдания звучали жалко, но ничего не сказать не могла.

– Но знаешь, – девушка задорно качнула кудряшками. – Стелла мне по секрету сказала, что он намерен сделать тебе предложение. И скоро!

Меня бросило сначала в жар, а потом в холод. Александр Смит раньше осени про обручение договариваться не планировал. Уильям, когда вылезал из своей лаборатории, вспоминал, что он в меня безумно влюблен. Но сейчас он возится с очередным изобретением и для общества, равно как и для невест, потерян.

– Кто «он»?

– Ах, скромница наша! Марк Аврелий, конечно!

Дар речи пропал. Слова… вроде они были. Самые вменяемые: «С какого перепуга!»

– Ты ошибаешься!

– Нет, конечно! Он же с нами решил поехать, чтобы с тобой поговорить! – пояснила Лаура.