Анна Мария Роу - Тебе не поймать меня

Вот и тогда Ларкинс не стал тянуть.

– Я более не заинтересован в предоставлении залога, – старик открыл большим ключом дверь в кабинет.

– Как? Мы же договаривались! Мне нужны деньги!

– Тише! Я сказал, что не буду брать в залог Сосновую рощу. Но у меня есть более выгодное предложения. Отдай за меня Изабеллу. Без приданного. Наоборот, я сам тебе денег за нее дам. В восточных странах есть такой обычай: за невесту платить калым. Очень удобная традиция для разорившихся отцов, – Ларкинс засмеялся скрипучим смехом, и они вошли внутрь. – Долговые расписки тоже верну. Будет тебе свадебный подарок.

Уильярд задумался. Вариант для средней дочери вырисовывался вполне удачный.

В кабинете ярко горел камин. Трещали дрова. Пламя остервенело грызло дерево, разбрасывая искры. Причудливые тени плясали по стенам. В углах притаилась тьма. Джон Леонард поежился. Было холодно, как зимней ночью в поле. Казалось еще чуть-чуть и на обоях появится иней.

В кресле их ждал посетитель. Ларкинс подавился своим хихиканьем. Любопытный Уильярд как ни напрягал зрение, не мог разглядеть таинственного визитера. Его фигуру скрывало покрывало тумана. Густая пелена и неясные отсветы огня искажали черты, размывали линии. Мужчина ли? Женщина? Фигура могла принадлежать даже ребенку!

В звенящей тишине незнакомец поманил Ларкинса туманной рукой, указал на столик с пыльной бутылкой на нем.

– Значит так. Ты пока документики прочитай, ознакомься, подпиши, если что. А потом мы все обсудим, – засуетился хозяин кабинета. Грубо сунул в руки стопку бумаг и вытолкал Уильярда за порог. Чуть нос не прищемил.

Нет, мужчина так просто уходить не захотел. Честно попытался подслушать. Но чуть ухо не обжег – дверь была холодной, как глыба льда, и не пропускающей ни звука.

– Ларкинс подготовил хороший брачный договор. Сами посудите. – Отец тяжело встал с кресла, достал из письменного стола стопку документов, перевязанных ленточкой, и протянул Джеремайе. – Кому я ее еще так удачно сплавлю?

Лаура недовольно сопела. А у мое сердце удары пропускало. Теперь у меня хоть мотив появился!

Лицо графа я видела отчетливо. Без очередной маски, искаженное бушевавшими эмоциями. Мансфилд быстро просмотрел документ. Глаза полыхнули зеленью. Он подошел к пьяному джентльмену, провел рукой над лысеющей головой, прошептал несколько слов.

– Вы возвращались в кабинет? – На такой вопрос невозможно было не ответить.

– Да.

– Вы видели кого-нибудь по пути?

– Да, – послушно отвечал отец. – В картинной галерее кто-то был.

– Кто?

– Я не рассмотрел.

– Что вы увидели в кабинете?

– Ларкинс сидел в кресле. Страшного человека к комнате не было.

– Где был пистолет?

– Лежал рядом.

– Что вы сделали?

– Забрал свои долговые расписки.

– Что-нибудь еще взяли?

– Больше ничего не было.

– Что вы потом сделали?

– Вернулся в гостиную. Выпил.

– Почему не сказали?

– Боялся.

– Джеремайя, прекрати! – не выдержал Оскар.

Граф еще раз провел рукой над макушкой. Отец уронил голову на грудь и захрапел.

– Что? – возмутился Мансфилд.

– Ничего! Кроме нарушения еще парочки законов!

– Переживу! – бросил Его дерзкое Сиятельство и выплеснул остатки вина из своего бокала в камин.

– И не жалко было такую редкость портить? – содержимое бутылки также вылили.

– Не-а.

– Если маги не пьянеют, то все равно не стоит поганить уникальный напиток… И что же это тебе дало?

– Ну, один подозреваемый точно не виновен.

– Только обокрал мертвого.

– И чуть не выдал дочь замуж против ее воли.

– Что не является преступлением. Или тебя волнует…

– Кстати, вернемся к юным леди, – перебил друга маг, – а то они уже устали подслушивать.

И Джеремайя взглянул прямо мне в глаза.

Мы с сестрой синхронно ахнули. Турнюрами вперед, толкаясь локтями, поспешно выползли из каморки. Я нажала нужный рычаг, закрывая потайную дверь, затем с размаху плюхнулась в кресло, схватив какой-то романчик из числа любимых сестренкой розовых повестей. Лаура вихрем пронеслась через всю комнату, приземлилась на стульчик у клавесина и начала вдохновенно лупить по клавишам сразу с середины модной пьески.

Но дыхание все равно перехватило, когда в нашу маленькую музыкальную гостиную вошли двое джентльменов.

Лаура прекратила истязать музыкальный инструмент и лучезарно улыбнулась:

– Господа? Вы так скоро?

И ресничками затрепетала. Словно голубоглазый ангел.