Ольга Рыжая - Пророчество любви [publisher - SelfPub]

Артефакт перенес меня метров за триста до дома магистра, а от него, солнышко, которое светило в районе дворца, здесь сменили тучи, с холодными порывами ветра. Быстро добежав до дома, и постучав в открытую дверь, зашла внутрь. Прихожая встретила меня тишиной, позвав магистра, услышала глухой отклик из глубины дома, а минут через пять появился и сам хозяин, в домашней одежде. Извинившись за свой домашний вид, он проводил меня в большую гостиную в светло – бежевых тонах, оставшись одна, стала ее рассматривать. Гостиная показалась мне удивительно знакомой.

Вскоре подошли и остальные «наказанные», судя по их пыльным дорожным костюмам, они прибыли сюда верхом. Магистр Бейнар проводил нас в специальную комнату, где мы приступили к отработке метания огненных шаров в цель. По пути в комнату, меня не покидало чувство, что я уже была здесь раньше и с легкостью угадывала, что скрывается за очередной дверью. Когда занятие было окончено, мы стали расходиться, пожелав магистру приятных выходных, отойдя под порывами ветра и искрами молний положенных триста метров, попыталась активировать артефакт переноса, но он не работал.

Пришлось возвращаться домой к магистру, дверь по – прежнему была открыта настежь, позвав его несколько раз, но не получив ответа, пошла в сторону нашей учебной комнаты, подергав ручку поняла, что она закрыта. Пойдя по наитию, вышла в небольшую оранжерею, и увидела склонившегося над кустом роз магистра, окликать его не стала, с удивлением поняв, что он плачет. Заметив мое присутствие, он отер слезы тыльной стороной руки, и присел на корточки возле куста. Подойдя ближе, воскликнула:

– Оказывается, мой сорт роз не уникален, как я думала!

Магистр обернулся и вопросительно посмотрел на меня. В этот момент он потер рукой глаз, и я увидала, что в его руке зажат портрет маленькой девочки. Перехватив его руку с портретом, взглянула на него еще раз. Резко отпрянув от него, призвала свой нож и, сделав шаг, вперед прижала кончик лезвия к его шеи.

– Немедленно отвечайте, откуда у Вас мой портрет, который точно остался в моем мире?!

– Этого просто не может быть…, – проговорил он, растерянно качая головой, садясь прямо на пол.

– Даже очень может! Этот портрет, единственная вещь, что осталась у меня от моих биологических родителей, и в поход я его точно не брала! Отвечайте откуда он у Вас?! – совершенно забыв, что по легенде я вовсе не попаданка.

– Это портрет моей маленькой дочери, которая пропала много лет назад. Его нарисовала моя покойная жена, за несколько месяцев до своей смерти. А цветы вырастила моя дочь с помощью своей магии природы, а я всего лишь ухаживаю за ними.

– И, что же произошло с Вашей дочерью?

– Если коротко, то в результате взрыва в моей лаборатории разрушилась часть дома, а под завалом оказалась моя дочь, только когда все расчистили, ее там не оказалось только остаточная магия от перемещения. И у неё был такой же портрет, она всегда носила его с собой в память о матери. Ей было всего пять лет,– добавил он с горечью.

Теперь настала моя очередь говорить «не может быть». В моей голове никак не укладывалось, что я могла быть из этого мира! Только как это проверить, ведь у них нет лаборатории, которая определит отец он мне или нет?!

– А как Вы определяете отцовство или принадлежность к роду? – спросила у магистра, немного отойдя от шока.

– Специальным заклинанием, на артефакте рода.

– Тогда давайте, быстро проверим, отец Вы мне или нет, только учтите, что я уже успела вступить в королевский род Шириан и свой статус принцессы менять не собираюсь.

Магистр молча кивнул и встал с пола, мы прошли с ним по узкой тропинке среди цветов и, выйдя из оранжереи, прошли в гостиную он, попросив подождать, вышел. Минут через пять он вернулся с большой деревянной шкатулкой в руках, в ней лежал кинжал с длинным узким лезвием и круглый желтый камень, очень напоминающий своим цветом янтарь. Выложив камень на стол, и взяв в руки клинок, прошептал над камнем заклинание, он вспыхнул ярким желтым светом и погас, порезав палец клинком, магистр капнул на него две капли крови. Камень окрасился в красный цвет и, вспыхнув желтым светом, вернул свой прежний вид.

– Теперь ты,– протянул мне.

Взяв клинок, тоже порезала себе палец и капнула две капли на камень, он мгновенно вспыхнул ярким желтым светом и окрасился в бледно-розовый цвет. Вопросительно посмотрела на магистра, он сидел, обхватив голову руками, и повторял «она моя дочь».