Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1962 №1

Григорий Никитич Гребнев (Грибоносов) родился в 1902 году в Одессе в семье кузнеца. Прежде чем стать писателем, он переменил множество профессий и занятий: работал подручным котельщика на судоверфях, грузчиком в порту, факельщиком, был судейским секретарем, актером, начальником районной милиции, учился. В качестве корреспондента «Крестьянской газеты» и «Гудка» он изъездил и исходил почти весь Советский Союз, работал очеркистом во многих газетах и журналах.

Г. Гребнев — автор сборника «Потешный взвод», книг для детей младшего возраста «Командир Первой Конной» и «Самолет над полярными льдами», многих рассказов.

Широкую известность в свое время получил написанный Г. Гребневым фантастический роман «Арктания» («Летающая станция»). Он печатался сначала в журнале «Пионер», затем был выпущен в 1938 году отдельной книгой, а после войны вышел новый, переработанный вариант романа — «Тайна подводной скалы». О романе «Арктания», посвященном освоению Арктики, достижениям науки и техники будущего, положительно отзывался А. Р. Беляев.

Перу Гребнева принадлежат, кроме того, приключенческая повесть «Пропавшие сокровища» и фантастический роман «Мир иной» (к сожалению, он остался незавершенным: Г. Н. Гребнев умер в 1960 году. Опубликована только первая часть романа).

Мы печатаем (с некоторыми сокращениями) фантастический рассказ Г. Гребнева «Невредимка», впервые помещенный в журнале «Вокруг света» в 1939 году.

В Зурбайле, на улице Святого духа, от светофора до светофора — полкилометра, а шириной своей эта улица известна на всем континенте. Шоферы ведут машины по улице Святого духа в несколько рядов и почти всегда на высшей скорости. Правила уличного движения здесь особенно строгие, и малейшие отклонения от них грозят серьезными неприятностями. Но 15 июля, когда красный сигнал задержал пешеходов и от ближайшего перекрестка ринулась вперед лавина автомобилей, высокий молодой человек вдруг шагнул на мостовую и преспокойно направился к противоположному тротуару.

Шоферы уже заметили неосторожного ротозея и сигналили издали. Вряд ли кто из них затормозил бы: шоферы надеялись, что молодой человек в последний момент славирует между автомобилями. Но он по-прежнему брел через улицу не спеша, безмятежно глядя в небо, и придерживал рукой какую-то темную вещицу, висевшую у него на груди. Внезапно пешеход остановился. Машины были в нескольких шагах, гудки их ревели, шоферы неистовствовали. И в этот момент он… чихнул. То, что произошло потом, показалось многим сверхъестественным: раздался чудовищный грохот. Несколько передних машин были отброшены от странного пешехода каким-то могучим неведомым ударом.

Молодой пешеход мгновенье стоял, удивленно оглядываясь по сторонам. Вдруг он схватился за голову, затем сорвал с себя темный предмет, висевший у него на груди, яростно покрутил что-то в нем и сунул в карман.

— Вы должны спасти Эгнаса, Год. Ведь он ваш лучший друг! — Голубоглазая девушка выжидательно и просительно смотрела на своего собеседника. Он был бледен и стоял потупившись.

— Слишком много событий в один день, Гертруда. — Год поднял голову. — Лишь час назад я стал виновником ужасного происшествия. О чем-то задумавшись, я проходил улицу Святого духа при закрытом светофоре. Один миг — и я был бы убит машинами. Но вдруг я чихнул. «Эмасфера» от толчка в грудь стала действовать, она висела у меня на ремешке… Дальше… Вы не можете себе представить, Гертруда!

— Вам удалось скрыться? — быстро спросила девушка.

— В первые минуты обо мне забыли. А когда я увидел, что меня ищут, я ушел. Вряд ли кто поймет, в чем тут дело.

— Ну, а как же с Эгнасом? Неужели этот случай мешает вам помочь ему, Год?

На лице Года отразилось страдание.

— А теперь это известие об аресте Эгнаса. Это значит, что я должен использовать свой аппарат, свою «эмасферу» для насилия над людьми.

— Не над людьми, Год, а над тюремщиками!

— Я плохо разбираюсь во всем этом, Гертруда. Я не политический деятель, я ученый. И Эгнас ученый. Зачем он связался с коммунистами?

— Сейчас не время спорить, Год! Дорога каждая минута.

Год, видимо, колебался. Гертруда не сводила с него тревожных, ожидающих глаз.