Юрксвский задумчиво вертел в пальцах белого ферзя.
— Здесь не на кого опереться, — продолжал Бэла. — Это либо бандиты, либо тихая дрянь, которая мечтает только о том, чтобы набить свой карман, и ей наплевать, сдохнет она после этого или нет. Ведь настоящие люди сюда не идут. Отбросы, неудачники. Люмпены. У меня руки трясутся по вечерам от всего этого. Я не могу спать. Позавчера меня пригласили подписать протокол о несчастном случае. Я отказался: совершенно ясно, что человеку вспороли скафандр автогеном. Тогда эта сволочь, секретарь профсоюза, сказал, что будет на меня жаловаться. Месяц назад на Бамберге появляются и в то же утро исчезают три девицы. Я иду к управляющему, и этот стервец смеется мне в лицо: «У вас галлюцинации, мистер комиссар, вам пора вернуться к вашей жене, вам уже мерещатся девки». В конце концов в меня трижды стреляли. Да, да, я знаю, что ни один дурак не старался в меня попасть. Но мне от этого не легче. И подумать только, меня посадили сюда, чтобы охранять жизнь и здоровье этих обормотов! Да провались они все…
Бэла замолчал и хрустнул пальцами.
— Ну-ну, спокойно, Бэла, — сказал строго Юрковский.
— Разрешите мне уехать, — сказал Бэла. — Вот товарищ, — он указал на Жилина, — это, вероятно, новый комиссар…
— Это не новый комиссар, — сказал Юрковский. — Познакомьтесь, бортинженер «Тахмасиба» Жилин.
Жилин слегка поклонился.
— Какого «Тахмасиба»? — спросил Бэла.
— Это наш корабль, — сказал Юрковский. — Вот что мы сейчас сделаем. Мы пойдем к управляющему, и я скажу ему несколько слов. А потом мы поговорим с рабочими. — Он встал. — Ничего, Бэла, не огорчайтесь. Не вы первый. У меня эта Бамберга тоже вот здесь сидит.
Бэла озабоченно сказал:
— Только нужно взять с собой несколько наших. Может случиться драка. Управляющий здесь подкармливает целую шайку гангстеров.
— Каких наших? — спросил Юрковский. — Вы же говорили, что ни на кого здесь положиться не можете.
— Так вы приехали один? — с ужасом спросил Бэла.
Юрковский пожал плечами.
— Ну естественно, — сказал он. — Я же не управляющий.
— Ладно, — сказал Бэла. Он отпер сейф и взял пистолет. Лицо у него было бледное и решительное. «Первую пулю я всажу в этого слизняка, — с острой радостью подумал он. — Пусть в меня стреляет кто угодно, но первую пулю получит мистер Ричардсон. В жирную, гладкую, подлую свою рожу».
Юрковский внимательно посмотрел на него.
— Знаете что, Бэла, — сказал он проникновенно. — Я бы на вашем месте пистолет оставил. Или отдайте его товарищу Жилину. Я боюсь, что вы не удержитесь.
— А вы думаете, он удержится?
— Удержусь, удержусь, — сказал Жилин, улыбаясь.
Бэла с сожалением отдал ему пистолет.
Юрковский открыл дверь и остановился. Перед ним вырос молодцеватый сержант Хиггинс в свежей парадной форме и в голубой каске. Хиггинс отчетливо взял под козырек.
— Сэр, — сказал он, — начальник полиции шахты Бамберга сержант Хиггинс прибыл в ваше распоряжение.
— Очень рад, сержант Хиггинс, следуйте за нами, — сказал Юрковский.
Они миновали короткий коридор и вышли на «Бродвей». Еще не было шести часов, но «Бродвей» был залит ярким светом и плотно забит рабочими. «Бродвей» гудел от встревоженных голосов. Юрковский шел неторопливо, любезно улыбаясь и внимательно вглядываясь в лица. Он хорошо видел эти лица в ровном свете дневных ламп — осунувшиеся, с нездоровой землистой кожей, с отеками под глазами, апатично-равнодушные, сердитые, любопытные, злобные, ненавидящие. Люди расступались перед ним, давая дорогу, а за спиной Хиггинса снова смыкались и шли следом. Сержант Хиггинс покрикивал:
— Дорогу генеральному инспектору! Не напирайте, ребята! Дайте дорогу генеральному инспектору!
Так они дошли до лифта и поднялись на этаж администрации. Здесь толпа была еще гуще. И здесь дорогу уже не уступали. Между усталыми лицами рабочих стали просовываться какие-то нагловатые веселые морды с усиками. Теперь сержант Хиггинс пошел впереди, расталкивая толпу голубой дубинкой.
— Посторонись, — говорил он негромко, — дай дорогу… Посторонись…
Затылок его между краем каски и воротником налился кровью и заблестел от пота. Шествие замыкал Жилин. Нагловатые с усиками протискивались в первые ряды толпы, перекликаясь:
— Эй, ребята, а кто из них инспектор?
— Не разобрать, они все красные, как томатный сок…
— Они насквозь красные, внутри и снаружи…
— Не верю, хочу посмотреть…
— Посмотри, я тебе мешать не стану…
Читать дальше