Делия Росси - Ошибка леди Эвелин [publisher - SelfPub]

– Эрик, хватит пыль поднимать, – повернулась к магу леди Кейт. – Иди сюда, я тебя осмотрю.

– Со мной все в порядке, – отмахнулся Каллеман.

– А кровь откуда? Ссадину на лбу нужно обработать.

– Кейт, уймись. Со мной все нормально.

– Сколько таблеток ты сегодня принял? – не отставала леди Горн.

– Пять.

Каллеман провел рукой по волосам и скривился, разглядев на ней кровь.

– Значит, приступы участились?

– Я не хочу об этом говорить, – отрезал маг и посмотрел на меня. – Эвелин, иди к мальчишке, он на кухне ждет. Скажи, что его сестру нашли и с ней все будет в порядке.

И я только сейчас вспомнила про Ларса. Единый, он же там с ума сходит, а мы про него совсем забыли!

Я кинулась к выходу, и лишь у самого порога оглянулась на Каллемана. Тот тихо разговаривал о чем-то с леди Горн и даже не посмотрел в мою сторону. Что ж, глупо было надеяться…

Я вышла из столовой, аккуратно прикрыла за собой дверь и побежала на кухню, успокаивать Ларса.

Эрик смотрел на укрытую до самого подбородка девочку и пытался вспомнить минувший вечер. Как он оказался в Бромсе? Последнее, что отпечаталось в памяти, это заброшенный флигель в имении Витте, где он надеялся обнаружить Иных.

А потом – чернота, провал. И очнулся он у западной стены Бронена, рядом с канавой, в которой лежало растерзанное тело Иды.

Эрик повел плечом, пытаясь убрать неприятное тянущее ощущение, и задумался. Вот уже несколько месяцев он идет по следу, ведущему от первого нападения до сегодняшнего случая. Десять лет назад, когда происходило нечто похожее, нападения ограничивались столицей, и им с Дереком довольно быстро удалось найти злоумышленника, стоящего за исчезновениями девушек. Но сейчас все иначе. Восемь убитых и пятнадцать пострадавших в разных концах империи, полгода поисков, нестыкующиеся друг с другом версии и множество ложных следов, ведущих в никуда. Сколько времени он потратил, пытаясь отделить правду от лжи, главное от второстепенного. Но так и не приблизился к разгадке.

Еще и Эвелин. Эрик никак не мог понять, каким боком эта девица стала занимать так много места в его жизни. Жил же он как-то без нее? А теперь, куда ни взглянь, всюду она. В ярком огне, пылающем в очагах Бронена, в преобразившемся замке, в странных воспоминаниях – не воспоминаниях даже, а каких-то смутных обрывках – нежные губы, касающиеся его лица, ласковые руки, тихие, успокаивающие интонации грудного голоса. Этот голос выводил его из серой мути боли, успокаивал ее, утихомиривал демона, рвущего плоть на части.

Иногда, наблюдая за Эвелин, он ловил себя на странном желании. Ему хотелось ткнуться лбом в маленькую ладошку, вкусно пахнущую чем-то нежным и неуловимо-притягательным – ванильной сдобой, полевыми цветами, весной, – закрыть глаза и замереть так, снова ощущая приятную прохладу тонких пальцев. И казалось, что все это уже было, причем, не единожды.

Глупо.

Эрик знал себе цену, и знал, какой страх вызывает в слабоодаренных людях. Он хорошо помнил, как напугана была Эвелин в их первую встречу. С какой настороженностью смотрела ему в глаза и с каким опасением приняла его предложение. Разве могла бы она к нему прикоснуться с такой любовью?

Нет, наверное, ему что-то привиделось. Мозг, измученный долгой болью, нашел для себя якорь, представив то, чего не было.

Он дернул узкий ворот рубашки и снова вернулся к тому, с чего начал. Каким образом его перенесло к телу? Что он там делал? И кто посмел совершить преступление прямо перед замком главы магполиции? Похоже на прямой вызов. Дескать, смотри, пока ты ищешь меня, я проник в твой город, подошел к самому твоему дому, без труда подобрался к твоим работникам.

Ответов не было. Как не было и зацепок. Он проверил – ни одной улики, ни единого, даже самого малюсенького, следа магии. И никаких предположений, кто мог это сделать. Да, теоретически это могло быть связано с Иными, но доказательств не было. А Вильгельм наседает, требует результатов, грозит сместить с должности. Нет, он, Эрик, за нее не держится, но тут дело принципа. Он должен найти этого ублюдка. Должен разобраться и засадить мерзавца в тюрьму, где ему самое место.

Вот только как избавиться от мысли, что преследует его уже который день, еще с того нападения в Кроненгауде? Что, если это он? Что, если он просто не помнит, что творит во время приступа? Почему оказывается на месте преступления, рядом с растерзанным телом очередной жертвы? Что это? Магия? Но какая?