Дмитрий Смирнов - Особое задание

Намеченная цель была достигнута, Фомичев был в восторге от встречи с Павловским. А во время поездок по периферии он лично убедился в наличии «филиалов» «московских организаций» и их активной «борьбы» с Советской властью. О всем виденном и слышанном он решил подробно информировать Савинкова. Он поставил вопрос перед «ЦК» о посылке в Варшаву нарочного для передачи Савинкову писем от него и Павловского.

В Польшу в качестве курьера был направлен оперативный работник контрразведывательного отдела ГЦУ, смелый и решительный чекист Г. С. Сыроежкин, который уже бывал в Польше по делу «Синдикат-2» и приобрел там хороших «друзей». Поездкой Сыроежкина преследовалась цель рассеять у Савинкова и его приближенных сомнения по поводу длительной задержки Павловского и ускорить приезд Савинкова в Советский Союз. В соответствии с этим планом в письме Павловского Савинкову указывалось, что им (Павловским) совершен удачный налет, в результате которого организация приобрела сотни тысяч рублей, и что в ближайшее время он выезжает за границу.

Заручившись докладом о положении дел в организациях группы ЛД и союза в России, а также письмами на имя Савинкова от Фомичева и Павловского, Сыроежкин отбыл в Польшу.

На этот раз в Польше с Сыроежкиным произошел непредвиденный случай, который чуть-чуть не закончился для него и для всего дела трагически.

В Вильно Сыроежкин случайно встретился с бывшим своим сослуживцем в Красной Армии — поляком Стржелковским, впоследствии бежавшим из Советского Союза.

Стржелковский знал, что Сыроежкин в период гражданской войны работал в Военно-революционном трибунале, и не замедлил сообщить об этом в полицию. Сыроежкин был задержан. Только находчивость и смелость чекиста спасли его от смерти, а дело «Синдикат-2» — от провала.

Зная Стржелковского как наркомана, пьяницу и болтуна, Сыроежкин искусно разыграл сцену возмущения. Он не только категорически отрицал все, что говорил о нем Стржелковский, но и заявил, что последний сводит с ним личные счеты. В период службы в России они сильно поссорились и он избил Стржелковского, и теперь этот пьяница сводит с ним личные счеты. Зная пороки Стржелковского (из-за них он был уволен со службы в полиции), поляки поверили Сыроежкину, и он был освобожден. В освобождении Сыроежкина сыграло роль и то обстоятельство, что Сыроежкин представлял солидную «контрреволюционную» организацию в России, которая снабжала разведку Пилсудского «ценной разведывательной информацией».

Поездка Сыроежкина в Польшу, несмотря на описанный случай, прошла успешно.

Однако все эти мероприятия только на некоторое время оттягивали выезд Павловского за границу. Нужно было найти такую причину, которая дала бы возможность отложить выезд Павловского на более продолжительный срок.

После всестороннего обсуждения этого вопроса было принято решение легендировать ранение Павловского на юге России во время «нападения» на поезд с целью ограбления.

Для выполнения этого плана в начале июля 1924 года было созвано экстренное заседание «ЦК» НСЗРиС с участием Фомичева. На заседании огласили «телеграмму» Павловского из Ростова, в которой он сообщал о своем «серьезном ранении» и что его скоро привезут в Москву для квалифицированного лечения.

По возвращении «раненого» Павловского в Москву к нему на свидание вместе с членами «ЦК» прибыл и Фомичев. По заданию работников ГПУ Павловский артистически сыграл роль раненого. Забинтованный и укрытый в постели, он стонал, говорил болезненным голосом. Уход за «больным» врача, медицинской сестры и лекарства на столе создавали естественную обстановку для больного. Фомичев сочувствовал больному, расспрашивал об обстоятельствах ранения, желал скорого выздоровления.

Во время этого свидания члены «ЦК» приняли решение о посылке в Париж к Савинкову Фомичева и Федорова для доклада о «ранении» Павловского и невозможности его выезда в ближайшее время из России, о необходимости приезда в Россию Савинкова как председателя «ЦК».

Это была последняя и решающая командировка за границу по делу «Синдикат-2». Все необходимые меры по обеспечению приезда Савинкова в Советский Союз были приняты. Теперь все зависело от того, как Савинков воспримет длительную задержку Павловского в Москве, не вызовет ли она у него подозрения, насколько вескими окажутся доводы о необходимости незамедлительного приезда его в СССР.

Для большей убедительности Федоров был снабжен письмом от Павловского, в котором тот сообщал Савинкову, что не может приехать из-за «серьезного ранения», и настоятельно рекомендовал ему приехать в Москву для руководства «организацией». Кроме того, Федоров имел письмо от «ЦК» союза, в котором указывалось, что разногласия в «московских организациях» остаются еще угрожающими, хотя под воздействием Фомичева и Павловского они несколько сгладились. Поэтому приезд Савинкова как руководителя является необходимым.