Юлия Диденко-Абраменко - Две книги Цианы

— Прости, — прошептала Циана и сжала кулаки.

Она много раз мысленно возвращалась в тот день, рассматривала разные варианты, как можно было спасти старика и коня. Но придумать ничего не могла. Охотница не любила жить прошлым, но последнее время мысли о старой жизни все чаще посещали Циану. Она вспоминала Дерево жизни, сам поход, и становилось невыносимо тоскливо. Как будто что-то холодное сжимало сердце. Это нечто все сильней окутывало орган. С каждым вздохом охотница чувствовала дрожь и прохладное, легкое покалывание.

— Напрасно я пришла сюда, — покачала головой молодая женщина. — Не стоило…

Циана запрокинула голову, подставляя кружащим снежинкам лицо. Вспомнила Данку — добрую женщину, приютившую в своем доме, и ее дочерей. Жизнь охотницы не так уж и плоха, некоторым людям намного тяжелее, но они не жалуются и, а молча несут свой крест.

В том походе Циана осталась жива, она не ранена и здорова. Что еще можно желать? У нее есть друг — Снежок, пусть он и не умеет говорить, но прекрасно все понимает. Лучница взглянула на питомца, тот рыкнул и приблизился, подставляя голову под руку хозяйки. Циана погладила барса и улыбнулась.

— Ладно, пошли домой, — протянула Циана. — Я еще обещала Данке дров наколоть.

Данка несколько месяцев назад сломала ногу, ей трудно делать домашнюю работу. В большую часть времени хозяйка дома лежит, только иногда встает, чтобы приготовить обед и заплести дочерей. Их у нее двое: Лана, девочка девяти лет, прыткая и веселая. И трехлетняя, пока без имени — тихая и милая девчушка с большими голубыми глазами. Когда муж Данки, Морок, уходил на службу, жена была беременна, и они договорились, что когда он вернется, то сам даст имя малышке. Прошло больше трех лет, но служивый не появился. А сама называть ребенка Данка не хочет, боится не сдержать обещание.

Иногда охотницу убивала ее уверенность в том, что Морок возвратится. Но Циана не сомневалась, что муж Данки мертв. Она несколько раз намекала хозяйке дома, но та и слышать ничего не хотела.

Лучница покачала головой и вышла из Придорожного леса. Дом Данки находился недалеко от мыса Ласатьи. Около часа пути. За небольшой рыбацкой деревенькой, почти на границе прилива. Именно в этом месте земля, а вернее камни, оказались доступны по цене для когда-то новобрачных Морока и Данки. Там они и построили дом: укрытие и спасение от бед. Любовь берегла это место от длительных приливов, но теперь без мужа, казалось, даже погода обозлилась на бедную женщину.

Выйдя на дорогу, Циана быстрым шагом направилась к берегу. Местные рыбаки привыкли к молодой женщине и ее барсу и не обращали никакого внимания. Чем ближе охотница подходила, тем четче ощущался запах сырой рыбы, пропитавший это место за многие годы своего существования. Казалось, что все, даже бревна в стенах имеют затхлый запашок рыбьих потрохов. Циана сморщила нос и мельком взглянула на трех мужчин, разбирающих на каменистой почве сети и проверяя на наличие дыр. Они о чем-то спорили, посматривая на старика, что сидел на небольшом камне и покуривал трубку. Когда Циана прошла мимо, тот прищурился и слегка приподнял голову, чтобы очередной раз рассмотреть охотницу. Циана никого из них не знала и никогда не здоровалась. Этим людям не было дело до нее, а лучнице до них.

Рыбаки жили тем, что продавали рыбу. Чем значительнее окажется улов, тем больше шанс прожить зиму. Скоро ударят сильные морозы, возможность заработка покроется толстым слоем прибрежного льда. Времени осталось не так много. Некоторые, правда, продолжали ловлю, уходя дальше, но это оказывалось не так безопасно, как на берегу. А потерять мужчину в этих местах, означало голодную смерть семьи.

Охотница отошла в сторону, видя, как на нее несется парочка мальчуган с деревянными мечами в руках. «Воины» с криком пробежали мимо и завернули за угол соседнего дома. Циана проводила мальчишек взглядом и продолжила путь. Через пару шагов она оказалась около местного рынка, где и продавали рыбу. Молодая женщина прикрыла нос рукой и отошла к краю дороги. В этих рядах она, конечно, была не такая свежая, но зато дешевая, и некоторые приезжие покупали именно такую. Особенно любили это место хозяева дешевых придорожных забегаловок. Они могли осчастливить своим приездом даже нескольких торговок, отчего те летали на крыльях радости.

— Бедные люди, — прошептала лучница, быстрее проходя мимо еще одной достопримечательности деревеньки — нищие. Они в достатке околачивались возле рынка, прося у прохожих милостыню. В основном это были дети, потерявшие родителей из-за не осторожности зимней ловли. Никто не хотел их брать, у самих ртов хватало. Местный наместник открыл приют для таких сирот. В обмен на проживание и кормежку он забирал их дома. А через пару месяцев продавал отремонтированные приезжим, которых в этих местах было не так много. Так дети оставались как бы под присмотром, но при этом были предоставлены в основном сами себе.