Яна Кроваль - Воровка

— О, смотрю, полириний не прошел бесследно. — Проигнорировав мой вопрос, заметил посредник. — Жаль. Значит сейчас нам будет не так весело и приятно…

Меня едва заметно передёрнуло.

— Но ничего, я что-нибудь придумаю… — Многообещающе протянул Лестер. — Марк!

— Да? — Тут же сделал шаг вперёд мой бывший ведущий.

— Она точно ни с кем не связывалась? Нам не придётся ждать незваных гостей?

— Точно, мы с Патриком следили за каждым её шагом. Как Ганс и обещал, она не раздумывая бросилась ему на помощь.

— Отлично! — Посредник довольно потёр ладони, поворачиваясь ко мне лицом. — Значит, мы вполне можем отложить наше развлечение на неопределенный срок… Пытка ожиданием — это ведь тоже неплохо, правда, Гармина?

Не могла не согласиться. Никогда не умела ждать, и, откровенно говоря, ненавидела это дело… Так что да, для меня это было сродни пыткам.

Но вот попытка напугать меня знанием моего настоящего имени была хилой. Невесту Инквизитора не знал по имени разве что ленивый, а с незаконной деятельностью я уже точно решила завязать — с некоторых пор для меня это стало слишком опасно. Доказать же, что я причастна к каким-то взломам у него не было ни малейшего шанса.

— У меня есть условие. — Изо всех сил стараясь держаться спокойно, заявила я.

— Ты не в том положении, чтобы ставить условия. — С мягкой, и оттого ещё более пугающей улыбкой напомнил мне Лестер. — Но исключительно ради любопытства я готов тебя выслушать.

Выбирать не приходилось.

— Отпустите Ганса.

— Твоего друга?.. — Удивлённо переспросил он, покосившись на Патрика.

— Да. — Кивнула я, мысленно замерев от нехорошего предчувствия…

Посредник рассмеялся.

— Уведите её! — Сквозь смех выдавил он. — Если она выкинет ещё что-нибудь столь же забавное, я рискую умереть на месте от сердечного приступа. Ой, не могу!..

Посмеиваясь вместе с хозяином, браконьер бросился выполнять приказ. Он споро отстегнул те ремни, что привязывали меня к стулу, схватил за ноги, рывком сдернув на пол, и потащил прямо так, ни коим образом не заботясь о моей сохранности… Это было неприятно, больно и унизительно. Наверное, мне стоило возмутиться, попробовать вырваться, подняться и покинуть комнату с большим достоинством, но мне было на всё наплевать. Все мои мысли занимал один только Ганс, которого я так и не сумела спасти…

Каюта, куда меня поместили, была маленькой и невзрачной. Всю лишнюю мебель, включая кровать, отсюда вынесли, стены обили чем-то мягким, как в древности обивали палаты для буйных в психиатрических больницах, даже дверь не забыли…

Ни стола, ни тумбочки, ни одежды, ни воровского оборудования… Хотя что мне оно, я бы всё равно не смогла им воспользоваться, я даже встать была не в силах — как Патрик бросил меня, так и лежала на боку. Рука, оказавшаяся снизу, давно занемела и потеряла чувствительность, но я спохватилась слишком поздно. У меня уже ни на что не осталось сил. Слёзы, и те кончились. Я молча и терпеливо ожидала своей участи, не следя за временем. Помощи ждать было неоткуда — Ганса больше не было, а Лауль не знает, где меня искать, да и станет ли?..

И тут меня наконец затопило чувство вины. Он столько для меня сделал, а я даже не успела с ним попрощаться и вряд ли уже сумею исправить содеянное. Какая же я неблагодарная невеста…

Неожиданно моё самобичевание было грубо прервано посторонним звуком — кто-то явно собирался зайти в камеру. Щёлкнул замок, и дверь мягко отодвинулась в сторону. Я не видела входа, расположившись к нему спиной, но почувствовала поток прохладного воздуха…

Кажется, дождалась…

Некто резко поднял меня в воздух, схватив за ворот, и усадил в более приличное положение к себе лицом.

— Ганс? — Не веря своим глазам, спросила я, оторвав голову от стены.

Напарник исподлобья посмотрел на меня, но не ответил.

— Ганс! — Радостно воскликнула я, аж подпрыгнув от переполняющего меня счастья. — Ты жив!

Он молча кивнул.

— Как ты? В порядке?

Напарник снова кивнул, присаживаясь рядом и протягивая мне небольшой питательный батончик. Отказываться я не стала, мигом выхватив еду у него из рук, только сейчас осознав, насколько голодна.

О, как я была рада! Мой друг жив, я напрасно убивалась всё это время! Конечно, ситуация продолжала оставаться напряжённой, но уже не казалась такой мрачной, потому что я больше не была одна.

Дождавшись, пока я дожую, напарник встал и понуро направился обратно к двери. Весь его вид говорил об огромных муках совести. И мне вдруг стало его так жалко…